— Гарет! Гарет! Иди наверх… Картер поймал нас всех в боковой комнате, только берегись его револьвера, когда будешь открывать дверь!
И увидев темную фигуру, которая со всех ног бросилась к дому, она дико засмеялась.
— Молодец, Гарет! Торопись! — ликовала она.
По коридору послышались быстро приближающиеся тяжелые шаги.
Пег Перри встрепенулась.
— Осторожно, Гарет… Картер караулит тебя с револьвером.
— Пожалуйста, Ник… поосторожней со своим револьвером…
Это был Дик. В следующую минуту дверь из коридора открылась, и молодой сыщик бросился в комнату. За ним шли два пельгамских полисмена. Один из них вел Гарета на цепи, прикрепленной к надетым на его руки кандалам.
Процессию, которую Пег уж, конечно, никак не ожидала увидеть, замыкали приказчик и молодой человек в костюме велосипедиста, брат телефонной барышни с пельгамской телефонной станции. Пег Перри вскрикнула от испуга и ярости и лишилась чувств. Ее положили на кровать, и Ник Картер, снова надев красавице те самые браслеты, которые ей так не нравились, поручил ее надзору приказчика. Через пять минут и замкнутые в шкафу преступники были уже связаны по рукам и ногам.
В одной из спален верхнего этажа сыщики нашли молодую герцогиню Вестфильдскую.
Она все еще находилась под действием насильно введенного ей в рот опия, но никакого другого зла ей не причинили.
Немедленно послали за врачом, но помощь едва ли была особенно нужна: приказчик мог удостоверить, что приготовленное по заказу Баглея противоядие было очень хорошее и должно было вскоре улучшить состояние больной. Когда на другое утро Циммергер и его высокий зять примчались на виллу Роксмэна, счастливые молодые супруги могли вполне отдаться радости свидания; молодая герцогиня была уже вне всякой опасности и чувствовала себя прекрасно.
Под личным надзором Ника Картера и его помощников закованных преступников отвезли в тюрьму. Уже через неделю их привели в суд: присяжные, убедившись в их полной виновности, приговорили каждого из них к пожизненному тюремному заключению.