Все это дерьмо теперь должен своими руками разгребать Алик — человек тонкий, интеллигпентный и глубоко порядочный в своем деле. За достаточно серьезный куш, однако не избавляющий от целого ряда омерзительных ощущений, не говоря уже о прямом риске.
— Сколько весит этот пакет с фанерой?
Ответ Лысого сразу же продлил ему жизнь почти до Мюнхена:
— Сто семьдесят килограммчиков. Полтора метра на полтора. Сам грузил…
Алик понял, что одному ему такой пакет не перегрузить, а Водила вряд ли будет ему помощником, и милостиво сказал Лысому:
— Ладно. Поживем — увидим. Тормознем его у самого Мюнхена.
— Не боись, Кыся. Уж какую-нибудь козу мы им обязательно заделаем! успокоил меня Водила, когда на подъезде к Касселю я закончил рассказ о том, что говорил и про что думал наш новый знакомый Алик.
Наверное, Водиле показалось, что такого слабого заверения для меня явно недостаточно, и он добавил в своей обычной манере:
— И на хитрую жопу есть хуй с винтом, Кыся…
Водила это добавил с такой святой убежденностью, что несмотря на тревожность ситуации и нависшую над нами опасность, я тут же живо представил себе, как может выглядеть «хитрая жопа» и «хуй с винтом»!
Это показалось мне таким смешным, что я расхохотался по-своему и от хохота свалился со спинки пассажирского кресла прямо на сиденье. Глядя на то, как я валяюсь на спине и от смеха дрыгаю всеми четырьмя лапами, Водила тоже развеселился. И даже спел, как говорит Шура, «ни к селу, ни к городу»:
Ах, не гляди тетя в окошко,
Твоя щучья голова!
Твоя дочка согрешила
Мне на праздничек дала!
* * *
Мы еще немножко с Водилой похихикали — каждый по-своему, а потом я посчитал необходимым не давать ему так уж расслабляться. Мне почему-то все время казалось, что Водила явно недооценивает опасность ситуации. То ли потому, что он с такими штуками никогда не сталкивался, то ли потому, что ощущал себя вот таким большим, сильным, мощно-сексуальным самцом, а это всегда несколько обманчиво гипертрофирует уверенность в самом себе. Со мной тоже иногда происходит такое. Естественно, — в моих собственных масштабах. Но в отличии даже от очень умных и чутких Людей, я обладаю даром предвидения, неким мистически Котово-Кошачьим необъяснимым свойством почти точно предсказывать ближайшее будущее. Я уже об этом как-то говорил.
Поэтому мы — Коты крайне редко попадаем в неожиданные неприятности. Для того, чтобы вляпаться в нежелательную или опасную историю, Кот в эту секунду должен быть так увлечен каким-то иным событием, что этот данный ему Богом дар — просто не успевает сработать!