Изумрудный Лотос (Хокинг) - страница 2
Надо сказать, что художественный перевод — дело трудное, особенно для непрофессионала. Многих переводчиков часто критикуют за вольные отступления от первоисточника. Но, прошу понять. Если переводить дословно с языка, который сильно отличается по построению предложений от родного, то получиться что-то вроде «твоя-моя не понимай». В венгерском издании значилось: «Под редакцией и в переводе Лайоша Бледы». Не знаю, насколько этот господин приврал, я же в свою очередь постарался максимально точно передать смысл на русский язык. Работа продвигалась медленно, так как помимо ее у меня еще куча разных дел. Но всему приходит конец, и сейчас я с удовольствием могу предложить всем поклонникам Конана русскоязычный вариант романа. Теперь каждый, сможет насладиться произведением «Классической Саги» и, может быть, попомнить добрым словом труд переводчика.
С уважением: Alex Lakedra.
Пролог
Этрам-Фал стоял в древнем зале и рассматривал бренные останки. Темные и изъеденные временем кости лежали в толстом слое пыли, густо усыпавшим каменный пол. Свет горящего факела подрагивал, заполняя сферическое помещение причудливыми тенями. Факел держал в твердой руке высокий воин в боевых доспехах, застывший возле единственного дверного проема.
Этрам-Фал опустился на колени и достал небольшой кинжал неправильной формы из складок серого облачения. Хотя он и был, довольно молод, но его сутулая согбенная фигура могла бы принадлежать человеку, гораздо, старшему по возрасту. Короткие тонкие волосы мышиного цвета уже начинали покрывать его череп, еще недавно гладко выбритый. Он хмурился, и его изогнутая бровь нервно подрагивала. Он теребил кинжал и чувствовал накатывающий прилив отчаяния.
«Кругом тлен» — думал он, вороша пыль: «Конечно, все давно мертво, но я надеялся, что все же кое-что могло сохраниться среди этой шелухи. Волшебный кинжал мог бы подсказать, дать совет, но клинок хранит молчание».
Этрам-Фал так резко поднялся на ноги, что многовековая пыль заклубилась вокруг, а воин с факелом вздрогнул.
— Клыки Сета, — изверг он проклятие. — Неужели я тащился сюда зазря?
Его голос подхватило гулкое эхо и тут же затерялось где-то в вышине. Потолок был настолько высок, что даже свет факела не доставал до самого верха, а только освещал таинственные письмена, выгравированные на стенах в незапамятные времена. Иероглифы бежали по кругу на высоте, вдвое превышающей рост, взрослого человека и казалось, корчились в тусклом свете.
— Нет сомнения, что это то самое место, — пробормотал Этрам-Фал.
Он рассержено пнул останки ногой обутой в сандалию. Тут что-то среди потревоженного праха привлекло его внимание. Отступив в сторону, чародей нагнулся, пытаясь рассмотреть нечто.