— Ты следил за нами, пес? — осведомился Конан.
Улыбка сползла с лица человека как тень облака, но сразу вернулась вновь. Только взгляд стал еще более жестким.
— Нет, вы напрасно обвиняете меня, — произнес он. — Я спрятался здесь только потому, что испугался, увидев в горах незнакомых людей. Но теперь я вижу, что у вас нет злых намерений. Вы — не убийцы и не грабители.
— Да, мы мирные люди, — подтвердил Конан, задумчиво глядя на свой меч. — По крайней мере, до того момента, когда нас пытаются одурачить. — Он с гулом крутанул меч перед собой. Но то, что могло произвести неизгладимое впечатление в Шангаре, в Вендийских горах выглядело глупой бравадой. — Впрочем, это сейчас неважно, — смущенно добавил он.
— Чего же вы испугались двух мирно беседующих людей? — спросил подошедший Серзак, с сомнением оглядывая мощную пропорционально сложенную фигуру незнакомца.
Серзаку сразу не понравилась подчеркнутая почтительность, с которой старался держаться чернокожий. Такие люди, как правило, либо мошенники, либо убийцы, а если не то и не другое, то уж, значит, за их душами водится что-то ужасное.
— Я не знал, что вы мирно беседуете, — ответил негр.
— Ладно, — сказал Конан. — Бери свое оружие. А вообще-то бросаться им нехорошо. Не знаю, как там принято у вас, а в Киммерии, человек, бросивший оружие, даже не попытавшись сразиться, считался бы за женщину и лишился бы всех прав. Впрочем, киммериец такого никогда не сделает. Скорее уж солнце пойдет в обратную сторону или пламя станет холодным!
Конан сильным движением вернул меч в ножны, отвернулся и быстро зашагал прочь. Вниз, в прежнем направлении.
Незнакомец некоторое время стоял не двигаясь. Улыбка вновь покинула его лицо, на этот раз — более основательно. Толстые губы превратились в сомкнувшиеся крепостные валы.
— Слова не сдвинут гору с места, — наконец сказал он, нагнулся и поднял оружие. — Я — Горкан из Кешана. Похоже, нам с вами по пути. Я рад, что обрел таких спутников. Мне еще не приходилось видеть людей более достойных.
— Я верю тебе, — сказал Серзак, улыбаясь довольно, как кот, получивший на завтрак большую свежую рыбу. — А теперь у меня к тебе будет одно маленькое предложение.
Старый заброшенный колодец первым обнаружил Горкан. Он уже начал ворчать под грузом добросердечного Серзака, который всю дорогу говорил ему о звуках речи, как вдруг остановился и стал оглядываться, словно вспоминая что-то из глубокого прошлого.
Конан, шедший впереди, обернулся, перестав слышать привычное журчание стариковского голоса.
— Что случилось? — поинтересовался он, кладя руку на меч.