В зале осталось лишь трое. Патриций, царь иудейский и его супруга.
Несмотря на то, что они были такие разные, между ними было нечто, что объединяло собеседников.
Начал разговор Фест:
– Это верно, что у него не нашли ничего?
Агриппа кивнул:
– Два года расследования твоего предшественника не дали результатов. Гака, или Граалк, как его зовут местные, никто не видел. Синедрион утверждает, что установка была, и требует крови всех причастных, но, похоже, с этим Савлом они ошиблись. Он точно не был допущен к инициализатору – кровь чиста, да и насчет причащения остальных учеников Назаретянина есть большие сомнения.
– Значит, результата нет?
Агриппа набычился:
– Почему нет? Результат как раз есть… Все его чудеса – это… чудеса.
– Хм…
Вереника, шенгу тайного храма, усмехнулась:
– Или возможно, что все дело в наследовании нужных генов?
Прокуратор нахмурился:
– Как это?
– Он галла в более, чем сотом поколении. Нельзя исключать вероятность, что ему просто не нужна уже инициализация.
– Таких случаев не отмечено в истории.
– Пока не отмечено.
– Я тоже галла в более, чем сотом поколении, но без обряда причащения в храме Зевса я всего лишь жалкий смертный.
– Но ведь, если мы что-то еще не встречали, этого исключить нельзя?
– Так дело только в этом? – Порций рассмеялся.
– Да…
Фест оборвал смех, глянул на свитки следствия, перевел взор на собеседников:
– Мне так и писать, что все дело в наследовании способностей?
Вереника кивнула, показывая, что это ее основная версия. Но супругу не поддержал царь. Он долго сопел, раздумывая и собираясь с силами. Наконец, выдал:
– Есть еще вариант. Мне, вероятно, не следует даже о нем упоминать, но… Как вы смотрите на то, что все проявления сверхспособностей, чудес сего Савла в его вере?
– Вере?
– Да… Дело в том, что эти… чудеса не единичны и, если их пробовать объяснить генами, что нам делать с остальными, теми, в чьей крови нет следа перворожд… – он запнулся. – В чьей крови нет лишнего?
– Вы уверены, что и у них ничего?
Агриппа кивнул головой:
– Я лично проверял!
Фест уже не улыбался:
– Вера?
– Называйте как желаете, но… Назаретянин изменил многое, здорово расшатал качели равновесия.
– Не знаю. Не знаю… Думаю, что это дело следует отправить Августу. В Риме разберутся.
– А что сказать мне моим иудеям?
Прокуратор поднялся и подошел к окну. Внизу шумели.
Фест отчеканил:
– Он – римлянин. Не туземцам решать судьбу гражданина. Пускай занимаются тем, что в их компетенции.
– Анания силен.
Глаза прокуратора сверкнули гневом:
– Я не повторю судьбы Пилата! Я не умою рук! Судьбу этого Савла решит Август, а не я и уж точно не обрезанные!