С головы до ног я был забрызган кровью. Не знал, чьей, но предполагал, что своей собственной. Возле меня лежал новобранец со снесенным теменем. Мои лицо и плечи были в его мозгах. В ноздри била невыносимая вонь дымящихся крови и кишок, смешанная с резким запахом пороха. Меня вырвало. Потом громыхнул еще один взрыв, и со всех сторон взметнулось пламя. Вагон начал крениться, и казалось, опрокинется, но его что-то удерживало, и он замер с наклоном в сорок пять градусов. От второго попадания пушка слегка сдвинулась, теперь я мог шевелить ногами и одной рукой, и сумел стереть с лица часть липких мозгов. Возле меня лежал Шульц, шестнадцатилетний парнишка, ноги его превратились в кровавое месиво. Над моей головой висела оторванная рука, на одном пальце было золотое кольцо с голубым камнем. Голова у меня закружилась, и я начал кричать. Однако быстро пришел в себя и стал звать Старика и Порту. Вскоре сквозь толстые бронеплиты послышался голос, меня просили стучать, чтобы обозначить свое местоположение. Потом раздался утешающий голос Старика:
— Идет помощь, дружище!
Снаружи прорезали автогеном дыру, и Порта просунул в нее свою блаженную уродливую рожу.
— Привет, привет, — сказал он. — Выйдешь на прогулку?
С помощью автогена меня осторожно освободили. Из экипажа вагона в живых еще оставалось девятеро, и пока мы перевязывали друг друга, разорвался еще один снаряд, и дверь башни заклинило.
Порта с Плутоном принялись колотить по ней кувалдами, и мы ухитрились открыть ее настолько, чтобы протиснуться. Вооружившись автоматами и гранатами, мы побежали к мосту, держась под прикрытием насыпи. Наперерез пустились русские танки, и нам пришлось бежать наперегонки со смертью. Забыть такой бег невозможно. У моста мы оказались первыми. Тут же заложили взрывчатку и зажгли фитили. Потом со всех ног понеслись по мосту, ступая на поперечины, между которыми далеко внизу была видна река, вспененная снарядами и пулями. Русские поливали мост из пулеметов, несколько человек из нас были убиты и, кружась, полетели в бурную желтую воду. Мы уже почти добежали до берега, когда от сильного взрыва у нас захватило дыхание. Мост начал медленно оседать.
— Держитесь за перила! — крикнул Порта.
Большая часть моста упала в реку. Поперечины сыпались, как листья с дерева под осенним ветром. Рельсы ломались с жалобным стоном, болты и гайки летели во все стороны, словно снаряды из автоматической пушки.
В конце концов грохот утих. Ухватясь за провода, мы с Портой влезли на опору моста, а оттуда, балансируя по качавшемуся рельсу, дошли до берега и остальных.