Ласана задумалась, слегка наморщив лоб. Снова бросила взгляд в окно, а потом сказала:
– Передвинь его вверх по списку. Поставь выше всех младших сыновей баронов. Я еще не знаю, как к нему относиться. Мужчины, конечно, все одинаковы, но не у всех есть бас.
В это же самое время Виктор, который все чаще становился предметом разговоров графини, сидел в засаде. На первый взгляд могло показаться, что он вовсе не сидит, а стоит, и не в засаде, а на открытой местности, но эта точка зрения была бы в корне неверна. Антипов сидел в засаде и высматривал врагов.
Он, одетый в серую невзрачную накидку, элегантно опирался о выступ башни во внутренней крепостной стене и вел непринужденную беседу со своим слугой. Разговор мог бы показаться непонятным непосвященному наблюдателю, но был очень информативен для обоих собеседников.
– Длинноволосый? – говорил Виктор, старательно взглядываясь в сторону ворот.
– На гнедой? – спрашивал остроглазый Рикста.
– Да.
– Нет, не похож.
– Слева от кареты?
– Слишком худой.
– Похудел?
– Ни разу не видел худеющего жреца.
– Это стражник, а не жрец.
– Ни разу не видел, чтобы худеющий стражник сопровождал нехудеющих жрецов.
– Ты еще многого не видел.
– Да, ваша милость. Но мы ведь посмотрим на все?
– На то, как жрецы худеют? Возможно.
– Лучше на то, как мы толстеем, ваша милость.
– Мы не станет такими, как они, Рикста.
– Почему, господин?
– Во-первых, быть такими, как жрецы Зентела, низко и подло. А во-вторых, ты же не хочешь растянуть себе желудок?
– Нет, господин.
Виктор так и не обнаружил никого из знакомых среди жрецов и их сопровождающих, которые вошли в замок. Рикста тоже не опознал ни одного священнослужителя из Парреана. Бегство откладывалось.
Антипов провел раннее утро этого дня очень насыщенно. Ему наконец удалось встретиться с наемным распорядителем турнира, пожилым почтенным мужем, выходцем из судейского сословия. Тот, краснолицый бородатый человек, страдал легкой одышкой, отчего неизвестный алмазный орден, висящий на шее, чаще обычного двигался и сиял. Распорядитель произвел на воина неизгладимое впечатление своей неподкупностью. Качество, в высшей мере похвальное, но досадное, которое однако нужно отделять от честности. Под неподкупностью Виктор понимал невозможность дать взятку лицу, потому что богатство этого лица многократно превышает его собственное.
Однако нет худа без добра. Знания Антипова о турнире значительно пополнились. Теперь ему было известно, как должна проходить жеребьевка.
Каждый из желающих записаться на тот или иной вид состязаний подойдет к писарю и продиктует свое имя. Писарь запишет его на одном из одинаковых клочков пергамента и бросит этот клочок в горшок. Когда количество желающих иссякнет, горшок будет отнесен к графине, которая начнет вытаскивать по два имени за один раз. Это – пары, которые будут сражаться. Сразу же выявятся соперники в следующем круге. Победитель первой пары будет биться с победителем второй пары. Победитель третьей – с победителем четвертой и так далее. В третьем круге встретятся победитель первых двух пар с победителем вторых двух пар и так до тех пор, пока не останется только два претендента на первое место. Схема предельно ясна, за исключением одного вопроса, мучающего Виктор: разве реально подтасовать эту жеребьевку? Он понимал, что если встретится в первом круге, допустим, с ан-Суа, то шансы пройти во второй близки к нулю.