И армия крыс устремилась вперед.
У людей было только пара секунд, чтобы успеть что-то предпринять, до того как множество крысиных тел сметут их с ног и загрызут заживо.
— Всем закрыть глаза! — раздался крик Старшана. В следующую секунду туннель осветила очень яркая вспышка света, вызвав дикий визг боли и страха со стороны крысиной армии.
Андрей не успел отреагировать на предупреждение Старшана и не закрыл глаза. Но от пожизненной слепоты его спасли чьи-то маленькие мягкие ладони, которые словно спасительным теплым одеялом накрыли его глаза от обжигающего света осветительной гранаты.
Шипя от ненависти и страха, крысы бегом бросились кто, куда подальше от ненавистного им яркого света, оставив подыхать на рельсах множество своих собратьев и сестер, ослепших и парализованных болевым шоком.
Люди бегом последовали за ними вглубь подземного туннеля, который когда-то был местом, где людей перевозили комфортные и безопасные поезда, а теперь стал логовом смертельно опасных крыс-убийц. Старшан выхватил из мешка такой же, как и перекушенный крысами люминесцентный стержень и зажег его, осветив погруженный после яркой вспышки туннель приятным для глаз человека голубым тускловатым освещением. Степан и Алексей подхватили своего раненого товарища, Алексея и во время бега постоянно поддерживали его. Ираклий бежал впереди всех и отстреливал убегающих перед ним крыс.
Андрей бежал следом за Катей, чья ладонь сейчас крепко сжимала его ладонь и тянула его за собой. В эту минуту Андрей к своему удивлению не думал об опасности, которой они только что сумели избежать и не известно до конца ли избежать, он думал о том, что готов вот так, держа очаровательную худенькую девушку за теплую и хрупкую ладонь, бежать вместе с ней вечно.
Пробежав сто метров, Алексей крикнул, что необходимо остановиться. Он вел под руки раненного Владимира, чья рука была сильно искромсана зубами крысы и очень кровоточила. Владимиру необходимо было перевязать рану, пока он не истек кровью и не потерял сознание.
Катя отпустила ладонь Андрея и поспешила на помощь к Владимиру, доставая на ходу из своего рюкзака аптечку и бинты. Андрей посмотрел на свою опустевшую ладонь, в которой еще осталось тепло от ладони девушки, и грустно вздохнул.
— Ничто не вечно — тихо, так чтобы его никто не услышал, грустно пробормотал себе под нос Андрей и подошел к повстанцам, вставшим полукругом, вокруг обессилено сидящего на рельсах Владимира. Его лицо было бледным и покрыто мелкими каплями пота. Видно было, что парень борется, тщательно стараясь не потерять сознание.