Мысль о цели моих поисков тут же вернула к реальности. Искать! Живо искать! Не терять ни секунды! Подгоняемый этим приказом, я нанес новый удар, а затем еще и еще один. Теперь уже не перпендикулярно, а по касательной к черепу, будто срубал кожуру с колючего ананаса. Откинул лезвием пласты темного как свекла мяса, соскреб льющуюся кровь. Ничего. Слишком мелко резанул. До кости дошел только в одном месте. Загривок у кентавра оказался широкий и мясистый. Неужели его придется освежевать весь? А вдруг я ошибся, и прибор совсем не здесь? Или еще вариант, вдруг у этой твари его просто нет, вдруг их вживляют далеко не всем? В душе у меня досадно защемило. Неужто лопухнулся, впустую спалил драгоценное время, подставился сам и подставил товарищей?! Захотелось заорать, зареветь как хищный дикий зверь, чтобы все твари, которые услышат этот рев, затихли, увяли, глубоко забились в свои норы.
Именно в этот монет отчаяния я и увидел… мне показалось, что увидел. Вокруг были еще предрассветные сумерки, поздние, но сумерки. Именно благодаря им глаз и уловил это легкое пульсирующее свечение. В уголке проделанной мной раны словно билось крохотное огненное сердце. Вот оно! Нашел! Я тут же сделал надрез именно над местом свечения. Стальное лезвие проскрежетало по металлу, а когда ткани разошлись, глазу предстали те самые уже хорошо знакомые кристаллы. Только сейчас они были живые, светящиеся, переливающиеся в каком-то затейливом танце. И этот свет не мог утопить даже поток темной радиоактивной крови, наполнявшей рану.
От созерцания этого прямо сказать кровожадного, но одновременно и завораживающего зрелища меня отвлекла автоматная очередь. На это раз не бесшумный «Вал», а хорошо знакомый Калашников. Я тут же метнул взгляд на стрелявшего бойца, а затем по направлению его оружия отыскал цель. Слава богу, это были еще не кентавры. Наездник. Он подобрался совсем близко и уже готовился к своему смертоносному прыжку. Да только не успел.
— Чего копаешься? — прорычал Леший. — Пора!
Я сам знал, что пора. Но работу следовало доделать, тем более, что осталось всего то ничего. Я отгреб кровь затянутой в толстую резину ладонью. Отыскал обод прибора и засунул под него кончик ножа. Кажется я оказался прав, это устройство действительно крепилось к черепным костям, вплавливалось или может клеилось, короче, не столь уж важно как именно. Главное, чтобы у меня хватило сил его отодрать. Удерживая нож одной рукой, я кулаком второй, словно молотком, стал вбивать его между металлом и костью. К моей великой радости все получилось, лезвие начало входить.