— Этан, если рейвы могут причинить нам столько проблем — негативное внимание, обратная реакция, — почему мы сфокусировались именно на статье, кто бы ее ни писал? Почему едем в Лоринг–парк, пытаясь уладить вопрос с прессой, вместо того чтобы попытаться прекратить рейвы?
Секунду он сохранял спокойствие, потом серьезно спросил:
— Мы нe пытаемся их прекратить?
Вопрос заставил меня выпрямиться. Будучи Стражем Дома, я полагала, что, если какие–то движения предпринимаются, я стану их частью. Ошибочка вышла!
— О. — сказала я, расстроившись из–за того, что затеваются какие–то тайные действия, а меня не посвятили.
— Улаживание ситуации со статьей и запрет рейвов — вопросы, друг другу не противоречащие, для вампиров во всяком случае, — объяснил Этан. — Рейвы случаются за пределами Домов, но это не значит, что Дома не в курсе происходящего. И у меня нет власти над другими Мастерами и их вампирами. Не больше, чем над городскими бродягами.
«К твоему великому сожалению», — подумала я.
— Откровенно говоря, хотя планы в действии, во многом благодаря усилиям твоего деда, вряд ли мы сможем полностью прекратить рейвы. У твоего деда отличные связи, талант переговорщика и лояльный штат. Но вампиры, согласно своей сущности, все равно будут пить кровь.
— И мы пытаемся извернуться, — сказала я.
— Первый фронт — это пресса, — согласился он. Не единственный фронт, но крайне важный. И сегодня вечером мы начнем битву.
Я выдохнула, не желая вступать в полемику: Мерит против мира, который она покинула.
— Все будет хорошо, — сказал Этан.
Я удивленно взглянула на него. Он так хорошо понял меня и поддержал…
— Надеюсь, — ответила я. — Меня не радует перспектива снова столкнуться с Ником. Мои чувства к отцу ты тоже знаешь.
— Но не знаю почему, — мягко произнес Этан. — Откуда враждебность и пропасть между вами?
Я нахмурилась, глядя в окно, не уверенная в том, что готова поделиться с ним сокровенным.
— Я не была дочерью, которую хотел видеть мой отец, — наконец сказала я.
Молчание. Затем:
— Ясно. Ты близка с Шарлоттой и Робертом?
— Я бы не сказала, что между нами существует вражда. Мы поддерживаем отношения, но не близкие. — Я не стала ему говорить, что не общалась с родственниками целый месяц. — У нас мало общего.
Роберт готовился принять бизнес отца, Шарлотта вышла замуж за врача и населяла мир новыми крошечными Меритами. Ну, или Коркбургер–Меритами.
О да! Коркбургер.
— Они разделяют твою враждебность к отцу?
— Вовсе нет, — сказала я, глядя в окно. — Я не освоилась в обществе, а Шарлотта и Роберт прижились. Мы все были рождены для этого, и они преуспели; оказались хорошо подготовлены к этому образу жизни, круглосуточному вниманию и постоянному духу соперничества Думаю, поэтому у них с отцом было меньше трений. Все складывалось легче, что ли…