— Неужели ты готова рисковать жизнью из-за нескольких тысяч долларов?
— Ну как мне объяснить?! Телохранитель — это моя профессия. Неужели непонятно?
— Нет. И я не хочу, чтобы ты рисковала из-за меня жизнью, Элизабет. — Голос Хейла прозвенел на всю комнату. Впервые он назвал ее полным, «правильным» именем без всяких ласкательных сокращений. — Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось!
— А со мной ничего и не случится! — огрызнулась она в ответ, защищаясь от его нападок, как дикое животное.
Лео вскочил и встал между ними:
— Через полчаса начнется концерт. Не отложить ли вам обсуждение этого вопроса на потом?
Хейл заговорил так, словно Элизабет здесь вовсе не было:
— Мой телохранитель останется в гримерной.
— Не останусь! — воскликнула Элизабет.
— Не волнуйся. Если преступник решит напасть, Хейл сумеет о себе позаботиться, — пытался успокоить ее Лео.
— Лео, ты же понимаешь, что сейчас Хейлу, как никогда, нужна помощь!
Во взгляде Лео проскользнуло сочувствие, казалось, он был согласен с Элизабет, но так и не признал этого.
— Мы проведем тебя на твой обычный наблюдательный пост сбоку от сцены, когда начнется концерт. Хейл будет увлечен выступлением и не заметит этого.
— Я просто хочу делать свою работу!
— Тогда не выводи из себя Хейла. Он привык, что женщины ему не противоречат.
— Это его проблемы!
— Хейл о тебе беспокоится! Не надо ему мешать!
Элизабет закусила губу и отвернулась. Бесполезно спорить с Лео. Он считает, что Хейл — самый замечательный человек со времен сотворения мира.
Оба далласских концерта в загородном концертном зале прошли без инцидентов.
Музыканта переполняла творческая энергия, а зрительницы визжали от восторга.
Вместо того чтобы уйти за кулисы после первого отделения, Хейл подошел к краю сцены и стал пожимать руки и целовать в щечки своих поклонниц, которые спешили ему вручить цветы и сувениры.
Ледяные мурашки побежали по спине Элизабет. Она не отводила от него глаз, даже не моргала, пока он не отошел от края сцены. После концерта Элизабет молча пошла за ним в гримерную. Только там она почувствовала, что Хейл в безопасности.
— Кажется, я им понравился, — усмехнулся Хейл.
Он свалил на диван охапку цветов, подарков, конфетных коробочек, мягких игрушек и конвертов.
Вздохнув, Элизабет принялась изучать все подарки. В трех конвертах лежали ключи от гостиничных номеров, в четвертом — вырезанная из газеты фотография с карандашной пометкой. Открыв четвертый конверт, Элизабет залилась краской. Хейл услышал, как она судорожно вздохнула.
— Что там?
— Ничего. — Элизабет вложила фотографию обратно в конверт.