— Так я не первый! Черт знает что такое! — Хейл хлопнул ладонью по столу. — Вы меня не на шутку расстроили, Лиззи.
Элизабет твердо решила не реагировать на его скользкие шуточки,
— В Лос-Анджелесе есть специальное подразделение, которое занимается такими делами, как ваше. Там было бы проще найти человека, который вам угрожает, а здесь мне придется, в одиночку решать эту проблему.
— Да нет никакой проблемы, — возразил Хейл, доставая из кармана рубашки пачку сигарет.
— Вы что, собираетесь здесь курить? — воскликнула Элизабет.
— Ага. Вас угостить?
— Ну уж нет! Мистер Бри… Хейл! Неужели не ясно, что наше тело — это храм! Табак, жирная пища, красное мясо, сахар, — она негодующим жестом указала на опустошенные пакетики, — все это оскверняет храм, отравляет наше тело!
Выслушав слова, произнесенные на одном дыхании, Хейл отодвинул стул и поднялся во весь рост. Его вызывающий взгляд был откровенно устремлен на грудь девушки, по губам скользнула плотоядная улыбка.
— Что ж, согласен… Твое тело — это очень соблазнительный… храм.
От неожиданности Элизабет вся зарделась. Она смущенно опустила глаза и с ужасом обнаружила, что одна из кнопок на блузке расстегнулась, нескромно приоткрывая грудь. Именно это зрелище и приковало к себе внимание Хейла. Трясущимися пальцами девушка застегнула блузку. Боже мой, вдруг этот самонадеянный техасец решит, что ока пытается его соблазнить!
Как ни в чем не бывало Хейл прокомментировал ситуацию:
— О да! Это поистине прекрасный храм, который я… очень не прочь посетить. — Он бросил на нее взгляд, от которого у нее по спине побежали мурашки, и вышел из комнаты.
Вскоре вернулся Лео. Принесли салат, но времени на трапезу у Элизабет уже не было. Пришлось ехать голодной. Она перехватила взгляд Хейла, в котором явно читалось что-то похожее на «Я же говорил!». Возразить на это было совершенно нечего.
Лимузин с водителем уже ждал их у подъезда гостиницы. Проехав до концертного зала всего несколько кварталов, машина остановилась у служебного входа, возле которого Хейла ожидала небольшая группа «избранных» фанатов. Беспокойство Элизабет вызвал тот факт, что певец запросто пожимал всем руки и раздавал автографы, как будто опасности нападения не существовало вовсе.
Концерт имел потрясающий успех! Хотя Элизабет и пыталась воспринимать зрелище как можно более отстраненно, но выступление вновь захватило ее, даже сильнее, чем это было во время репетиции.
Серебряные блики загадочно мерцали на черной шелковой рубашке певца, ковбойская шляпа была лихо сдвинута на самую макушку, а узкие джинсы оставляли мало простора для фантазии.