Последние слова он выкрикивал на бегу по дороге к скверу, но Юля его не слушала. Она взбежала на бугорок перед траншеей и увидела Надю и Чиза, мирно сидящих на дне ямы. Мальчишка держал в руках снежок, от которого откусывал по маленькому кусочку. Такой же снежок был в руках у Нади, Она прикладывала его к коленке.
— Что вы там сидите? — спросила Юля.
— У нее болит коленка, — объяснил Чиз и виновато заморгал, увидев над краем ямы рядом с пионервожатой склоненную фигуру своего дружка. Юриз таращился на Надю, словно не ожидал увидеть ее живой.
— Обманула, да? — шепотом спросил от у Нади и погрозил кулаком. — Возмездие…
— Я дам тебе возмездие, — поймала его кулак Юля. — Вы вообще мне ответите за это безобразие, чемпионы.
— По чему чемпионы? — удивился Чиз.
— По бегу и по глупостям.
Друзья обреченно переглянулись и тяжело вздохнули.
— Ну, мы домой, — сказал Юриз.
— До свидания, — вздохнул Чиз. Ему почему-то не хотелось уходить.
— Нет, не до свиданья, — сказала пионервожатая. — Вы проводите Рощину домой. Видите, она хромает.
— Я сама. Я сама, не надо.
Но коленка сильно болела, и без посторонней помощи она не могла идти. Надя растерялась. Юля оставила ее одну с мальчишками, и она не знала, что теперь делать.
— Не могу идти, — сказала она и прислонилась к забору.
— Опять притворяешься? — подозрительно спросил Юриз.
— Нет, она не притворяется, — заступился за девочку Чиз. — Она правда не может. Она знаешь, как ушиблась? Надьк, а ты держись за меня рукой.
Он подставил плечо и даже присел немножко. Надя нерешительно оперлась и попробовала шагнуть. Так идти было легче. Юриз даже остановился от удивления. Надька шла, держась за плечо его друга, а у того лицо было радостно-глупое.
После случая в сквере Чиз превратился в счастливо-растерянного человека. Ему хотелось быть бесшабашным, хотелось все время отличаться. И он по всякому поводу тянул руку вверх.
— Можно сказать?
— Ну, окажи, окажи, — вздохнула учительница.
— Ирина Викторовна, когда у нас будут прозрачные доски из стекла?
— Что за глупые мысли тебе приходят в голову? Где ты видел такие доски?
— В Японии. На них не мелом пишут, а большими фломастерами, как у Рощиной.
При этих словах он бросал на Надю быстрый торжествующий взгляд. В чем заключалось его торжество, он и сам не знал. Ему нравилось так вот подняться и выкрикнуть рядом с Японией и стеклянной доской имя Нади Рощиной. Его охватывал непонятный восторг, когда ему удавалось приплести девочку к своему очередному вопросу.
— Садись, Сырцов, если бы ты поменьше смотрел телевизор, у тебя лучше были бы отметки.