Он взглянул на пустые глаза и оттопыренную нижнюю губу.
— Ты регрессируешь. Это состояние мне знакомо. Ты впервые его испытала в три года.
— Тебя блестяще подковали в колледже, — хмыкнула она.
— В вечерней школе.
— Да-да, в вечерней школе. Сонные студенты и преподаватель в мятом пиджаке, целый час преющий над проблемой, как избавиться от мучительной скуки.
Он шагнул к ней, стараясь не ступать на потертый рваный коврик, едва прикрывавший покоробившиеся доски пола. В некоторых местах они приподнялись, в других — просели, словно их покорежило землетрясением да так и бросили, и продолжал улыбаться, но уже совсем невесело.
— Это чисто буржуазное презрение к низшим классам, — заметил он. Многие не в состоянии посещать колледж в дневное время.
— Многие люди. Ты не человек, ты — враг рода человеческого.
В нем начала подниматься мрачная ярость; движимый упрямством (а, может быть, не только упрямством, образующим узкую полоску между любовью и ненавистью и соединяющим страсть и гнев), Том почувствовал, как его охватывает сексуальное возбуждение. Он знал, что если Диди это заметит, то непременно воспользуется своим преимуществом, а потому повернулся к ней спиной и ушел в противоположный конец комнаты. Выкрашенные оранжевой краской книжные полки покосились, как пьяные. На распухшей от множества слоев старой краски каминной доске тоже стояли книги, они же лежали и в неработающем камине. Эбби Хофман, Джерри Рубин, Маркузе, Фанон, Кон-Бендит, Кливер — стандартный набор пророков и философов Движения.
Голос девушки достал его и там.
— Я больше не желаю тебя видеть.
Он ожидал и этих слов, и до последнего нюанса выдержал выверенный тон. Не поворачиваясь, он ответил,
— Думаю, тебе стоит сменить имя.
Том рассчитывал подобным заявлением вывести её из равновесия. Но едва произнеся эти слова, понял всю их двусмысленность и то, что она неправильно их истолкует.
— Я никогда не верила в разумность брака, — заявила Диди. — И даже будь это так, предпочла бы жить с... ну, с кем угодно... чем выходить замуж за свинью* (имеется в виду широко распространенное прозвище американских полицейских — свиньи — Прим. пер.).
Том оперся спиной о каминную доску.
— Я не собирался предлагать тебе замужество. А имел в виду твое имя. Диди — слишком легкомысленно для революционера. Революционеры не должны носить бессмысленных имен. Сталин, Ленин, Мао, Че — все это четкие диалектические имена.
— Как насчет Тито?
Он рассмеялся.
— Один — ноль в твою пользу. В самом деле, я ведь даже не знаю твое настоящее имя.