Девушка казалась уже гораздо спокойнее, и ему пришлось отпустить ее, кляня себя за несдержанность.
«Почудилось. Просто почудилось. Это все ветер и игра теней от садовых деревьев».
— Но вы опоздали, — в голосе Кэрри не было упрека, но звучал он странно.
— А вы волновались? — съехидничал Роберт, отступая.
— А вы бы этого хотели?
Кэрри была не такая. Совсем не та, за которой Роберт ухаживал последние недели. Прежнюю отличало чувство юмора и умение смотреть на любую ситуацию отстраненно.
Эта же… Выглядела чужой. Сердитой. Обиженной.
Только ли из-за его опоздания?
Роберт мысленно махнул рукой на загнанную лошадь, о которой следовало бы позаботиться, и решил не спешить с отъездом. Надо успокоить Кэрри, а потом уже найти конюха и заказать себе с почтовой станции новую лошадь на обратный путь.
— Кэролайн, поймите, я не просто так задержался… — начал он.
— Что-то с дорогами? — чуть оттаяв, спросила Кэрри.
Роберт не мог разглядеть ее лицо против света, но готов был поклясться: с этого момента у нее в глазах появились так обожаемые им искорки. Пока еще не совсем веселые, но уже живые.
Сейчас он все объяснит ей, и она поймет, что не балы и развлечения — цель существования, что есть вещи поважнее. Человеческая жизнь. Забота о близких, помощь слабым…
— С дорогами все хорошо, но я не имел права бросить девочек.
— Девочек?
— Элизабет и Патриция Беккет — я рассказывал о них.
— Помню. Что с ними случилось?
— С ними, к счастью, ничего, но они остались одни, и мне надо…
— В опасности? Без крыши?
— В некотором роде — да.
— Не тяните же! — вдруг воскликнула Кэрри. — Вы явно спешите обратно, но при этом мямлите непонятно что. Кто-то умер? За ними некому присмотреть? Проблемы с деньгами?
Роберт вновь попытался начать рассказ, но Кэрри снова перебила юношу.
И почти силой вытряхнула, выколотила из него все новости. Резко, жестко, командно… Такую Кэрри он и представить не мог, но сопротивляться не стал, с ее расспросами дело и в самом деле пошло побыстрее.
— Теперь вы понимаете, Кэролайн? Я очень хотел бы остаться на вашем празднике, лучшего и желать было бы невозможно, но… я должен вернуться в Лондон, и поскорее. Завтра утром похороны.
Кэрри немедленно распорядилась насчет лошади, тактично, но неумолимо заставила Роберта воспользоваться комнатой для гостей, переодеться и освежиться. Горячая вода и свежие полотенца привели голову Вуда в порядок, а когда, выйдя на улицу, он обнаружил уже оседланного коня, то вдруг окончательно понял, насколько близка ему стала Кэрри. Или даже не так: насколько близок ей оказался он сам.