— Сообщили о танках в центр?
Командир медлил с ответом. Евдокушин с досадой сомкнул веки. И даже отвернулся. Его опять пронял удушающий кашель. Одолев приступ, продираясь сквозь хрипоту, заговорил чуть более громко:
— А сказал, немец что то важное затевает. Предупредить наших нужно. Мы ж новую радиотехнику вам доставили! Не справились?
Командир с досадой развел руками. Евдокушин этого жеста не видел, но понял почти все:
— Или совсем плох стал радист ваш?
— Совсем, — не сказал правды и не солгал командир. — Но для тебя лекарство прибыло. Ну-ка давай лечиться.
Евдокушин повернул голову, несколько штук каких-то таблеток с цокотом скатилось из пригоршни командира в перекошенный рот больного.
— Тоже вашей доставки продукция. Мертвых на ноги подымает, на себе как-то испробовал. Сперва чуть не окочурился, потом полегчало. Только побольше надо жрать этой дряни, побольше.
Слова были опять грубоватыми, но заметил это, кажется, только Слободкин, потянувшийся к Евдокушину с флягой, наполненной до краев. Командир остановил его:
— Фронтовые ему полагаются, — взял у Старика другую флягу, с другим содержимым, заставил Евдокушина сделать глоток. — Нам бы всем сейчас по сто, а лучше по сто пятьдесят. Все простыли, как бобики. Но в другой раз как-нибудь.
Евдокушин почти мгновенно заснул. Слободкин отчетливо слышал, что из груди Николая вырывается уже не только хрип, но и храп — тоже, правда, надсадный, колючий, словно кашель.
Слободкина самого вдруг скрутила такая усталость, какой он давно не испытывал. Привалившись к зыбкой стенке шалашика, он уже не мог от нее оторваться, хотя струи холодной воды, пробившись сквозь зеленую «крышу», ползли и ползли у него по спине.
Поднял Слободкина на ноги еле слышный звон топора, доносившийся сквозь шум дождя, который хлестал не переставая. Сергей инстинктивно рванулся сперва к Евдокушину и чуть не разбудил его, потом — наружу. Ни одного человека поблизости не было. Только привязанный к дереву Серый месил глину и щипал жухлые листья орешин, обступивших его со всех сторон. Продираясь сквозь заросли, Слободкин пошел на звук топора, но обнаружил своих нескоро. Спросонья поплутал по лесу — удары топора то приближались, то удалялись, словно водили Сергея по кругу.
Командир, старшой и Старик были заняты какой-то работой, но, увидев Сергея, остановились. Командир, вонзив в дерево топор, спросил:
— Ну как он? Живой?
— Спит, — ответил Слободкин.
— Это хорошо. Так хворь из человека выходит. Ступай, врачуй дальше, как проснется — новую жменю таблеток ему, понял?
— Понял. Вы-то тут что делаете?