Все началось с того, что закончилось бренное существование Алевтины Ивановны Воробьевой. Девяностопятилетняя старушка приказала долго жить. Ее кончина была бы тихой и спокойной, если бы не одно обстоятельство: последние силы Алевтина Ивановна потратила на взмах костлявой руки, который принес уйму волнений и разочарований ее соседям. Не ожидая никакого подвоха со стороны сморщенной пожелтевшей особы, соседи собрались у смертного одра и мирно переговаривались.
– Какого рожна ей приспичило помирать именно сегодня?! – возмущался писатель Звягинцев. – Мне как раз сейчас нужно бежать подписывать договор на книгу!
– А ко мне должна прийти приятельница, она вернулась с курорта, – вздохнула Матильда Кошкина. – И вместо того чтобы слушать о ее приключениях, я должна выслушивать эти стоны?!
– У меня экзамен, – поделился с присутствующими студент Кулемин, – а профессор такой гад!
– Я тоже занят, – заявил соседям Матвей Васин, – мне Люсю нужно встречать с работы.
– Так что, – подвел итог Звягинцев, – получается, что свободна у нас одна Василиса, ей и досиживать до самого конца.
Василиса никак не отреагировала на его слова. Слезы текли по ее опущенному симпатичному личику и собирались в огромную каплю на носу. Она ее автоматически смахивала и продолжала накапливать следующую. Плакала она совершенно искренне, за последние пять лет Васюня, как ласково называла ее Алевтина Ивановна, очень привязалась к старушке и всегда помогала той, чем могла.
– Значит, так! – прокричал ей на ухо Звягинцев. – Василиса, ты должна вызвать «скорую помощь», участкового и представителей домоуправления. Кого там еще нужно вызывать в таких случаях? – Он повернулся к соседям.
– Труповозку, – предположил Кулемин и направился к выходу.
– Да, – согласился Звягинцев, – можно и ее.
– Вызови на всякий случай какое-нибудь юридическое лицо, – посоветовала Матильда, направляясь следом за студентом к двери.
– К чему?! – изрек Звягинцев. – Старушка бедна как церковная мышь!
– И так народу припрется черте сколько, а платить нечем, – недовольно буркнул Матвей, вставая со стула. – Прощевайте, Алевтина Ивановна.
– Заплатите моими брильянтами, – прошамкала беззубым ртом умирающая.
– Она бредит, – почесал затылок Матвей. – Ну, вы идите, – он подтолкнул соседей к выходу, – я тут посижу еще немного.
