Но мы также жаждем справедливости и свободы и требуем общества, в котором не было бы ни судей, ни правительства, ни паразитов, ибо из них составляется чудовищный социальный организм, угнетающий человечество за все время его существования.
Что же касается упрека в неимении идеала, то заявление анархистов в газетах, брошюрах, собраниях, судах, везде, где можно было говорить публично, достаточно доказали ложность этого упрека. В этом труде мы пытались выяснить наш идеал и привести доказательства, что инициатива и свобода в нормально устроенном обществе должны быть единственными двигателями человеческой деятельности. Мы видели, что все современные учреждения созданы единственно в пользу особых интересов одного класса, и ради защиты его от притязании обездоленных; что, нисколько не вытекая из „естественных законов”, эти учреждения основаны на произволе и совершенно противны законам природы.
Затем мы видели, что наука и природа вместо того, чтобы опровергнуть наши идеи, вопреки утверждениям наших противников, присоединяются к нашим требованиям полной свободы личности, как во всем мире, так и в среде себе подобных людей. Пусть над этим поразмыслят рабочие.
Клерво, 1894—95.