— Вы только в одном не правы, — нахмурилась Ольга, решаясь на последнюю откровенность. — Он не просто «небезразличен» мне, все гораздо хуже. Мне кажется, это самая настоящая сексуальная зависимость. Поэтому я никогда не вернусь к Диего. Я не желаю быть зависимой и не потерплю ничьей власти над собой.
— Милая моя, — неожиданно рассмеялся король. — Если подобная зависимость взаимна, это называется немного иначе. Ты думаешь, почему Кантор так и не уделил ни одной из твоих подруг больше недели внимания? А замечала ли ты, как он на тебя смотрит, когда не знает, что за ним наблюдают? Поверь, твои опасения беспочвенны. Бедный кабальеро точно так же не может избавиться от неуместных желаний, как и ты. Только у него нет на этот счет никаких несуразных сомнений, он не принимает любовь за какую-то «зависимость», а называет все своими именами. Глупость он спорол, пытаясь сбежать от судьбы, и теперь за это расплачивается.
— Ваше величество, — грустно заметила Ольга, — кажется, вы потихоньку приступаете к тому, что всем остальным запретили. К агитации в пользу Диего.
— Это не агитация. Ты неверно оценила факт, и я счел своим долгом тебя поправить. О том, что Кантор поступил как болван последний, я уже высказывался неоднократно. Склонять же тебя в ту или иную сторону я по-прежнему не намерен, и тому есть несколько причин. Во-первых, как правильно заметил Орландо, попытки давления вызывают у тебя активное противодействие, поэтому всякая агитация в пользу Кантора пойдет ему только во вред. Во-вторых, Кантор в такой неуклюжей помощи не нуждается. Он прекрасно справится сам. В-третьих, ты должна самостоятельно разобраться в своих чувствах, только тогда твой выбор будет истинным.
— Что-то странно у вас получается. Пока я не выбрала Диего, значит, не истинный. Это уже, блин, выборы напоминает, когда проигравшая сторона неизменно обвиняет победившую в нарушениях и подделке результатов.
— Нет, — преспокойно ответствовал Шеллар III. — Дело в том, что, когда ты заводила отношения с Артуро, у тебя не было выбора как такового. Он возник только с возвращением Кантора. И сейчас, объявляя о своем предпочтении, ты руководствуешься в большей мере чувством долга и своими понятиями о порядочности, чем велением сердца. Артуро весь в проблемах, творческий кризис у него, работу потерял, по морде дали, бросить человека в такой момент — непорядочно. Вот как ты думаешь. И этический аспект ситуации заставляет тебя подавлять личные желания и поступать как должно. Поэтому я и утверждаю, что выбор еще не сделан. Когда соперники окажутся в равных условиях, вот тогда он и будет истинным.