3.
Сергей укладывал бумаги, которые никто и не подумал вернуть в мэрию в багажник своего автомобиля. Интересно, дадут их ему вывести за еще не снятые с дорог блокпосты? — думал он. Рассуждая, а имеет ли смысл вообще рисковать, пытаясь вытащить доказательства махинаций с землей бывшего мэра, он вспоминал, что и тех бумаг, что увез к его друзьям курьер и так достаточно для многого. Зачем еще самому подставляться? Виктор, что сидел на крыльце школы и грел свои уродливые шрамы на солнышке, сказал громко:
— Не передумал?
Этот вопрос никак не относился к документам мэра. Просто накануне товарищ попросил совершить нечто очень важное для него и, выслушав, Сергей отказался.
— Я же тебе говорил, что прямиков в Питер рвану. — Напомнил Сергей ему. — Я просто не успею разобраться с твоими делами в Москве. А дел я так понимаю у тебя там вагон и маленькая тележка. И причем темные дела какие-то. — Закончил с усмешкой Сергей.
— Да не темные… — отмахнулся Виктор. — Я же тебе говорил.
— Ага. Когда мне говорят, что из-за бизнеса начинают головы простреливать, я понимаю что бизнес не очень честный и там есть, что делить. — Сказал деловито Сергей. — У меня батя тоже отличился в девяностые… так что я в курсе.
— Дурак ты. — Сказал с улыбкой напарник.
Не обидевшись, Сергей сказал, захлопывая багажник:
— Ну, я все. Пошли к Вовке. Он там уже все разлил. Если не выпили.
Поднимаясь со ступенек, помощник спросил:
— Ты его в Москву повезешь?
Сергей, двумя прыжками взлетев по лестнице, ответил:
— Вовку? Ага. А ты разве не с нами поедешь? Завтра как протрезвеем, сгоняем за твоей тачкой, где ты там ее бросил, и покатим все вместе.
— Ну, нет. Я что-то больше не хочу дырок в голове. — Заявил Виктор и добавил: — Буду ждать другого альтруиста, кто мне поможет. А пока попробую до Новосибирска хоть дозвониться. Как телефоны в городе починят. Или хотя бы сотрудникам.
— Мой зарядится, я тебе дам позвонить. — Пообещал Сергей, открывая перед изуродованным коммерсантом дверь.
Наверху, в учительской, пьянка шла полным ходом. Бывшие бойцы, а теперь приобретшие вообще неясный статус подследственных, но которым никак не ограничивают свободу передвижения, шумно заливались честно сворованной во время конфликта водкой.
— … ой, народ, чувствую больше мы не погуляем так, — сказал кто-то из «боевиков». — Не сегодня завтра придут за нами возьмут под белы рученьки и обвинят в расстреле мирных жителей…
Кто-то заорал ему в шутку, что бы не каркал, а все остальные зашумели, что валить надо и быстро, и в разные стороны, а лучше вообще за границу. Сергей подошел к столу и, взяв приготовленный ему стакан, сказал: