– И второй раз он был не прав – когда врага за спиной живым оставил. И зятёк мой… а, ладно. Стриги. Дед снова недовольно скривил губы.
Вечернее собрание впервые проводил дед. Лужин сидел рядом с замотанной и зафиксированной челюстью и тянул через трубочку бульон.
– Ты, как тебя… Звонарёв. Назначаю тебя старшим по охране, понял?
Сергей оглянулся на Ксюшу и кивнул. В большом доме Лужина собрались все жители посёлка.
– Проверишь как ворота заперты, обязательно, костёр проверишь. Дежурных назначишь. – Дед Ося неторопливо махал скрюченным пальцем перед носом Сергея.
– Утром ушли и не вернулись почти все рабочие. И из рыбацкого посёлка сегодня рыбы и соли должны были принести. Не было никого.
Звонарёв кивнул. Ситуация вырисовывалась какая-то говённая. Этот лось, не слушая никого, ломанулся убивать отцова обидчика и увёл всех. ВСЕХ, бля! Всех бойцов посёлка, которые ставили здесь существующие порядки. Остались только люди в возрасте, кто не мог быстро ходить. И сразу же исчезли все работяги и поселенцы в округе. Как по команде. «Ой, ё! По команде…» Серый почувствовал, как у него на голове зашевелились волосы. «По команде…»
Звонарёв огляделся. Кроме себя самого он мог смело рассчитывать на своих двоих строителей и на одного из мастеровых – Женьку. Всё. Николай Егорович староват уже, если честно. Только за руки золотые тут и держат. Док, бля, не подойдёт. Трус и алкаш. Лужин не сможет. Ой,ё!
– Тут ещё такое дело. – Влез Женька. – Они с собой все самострелы унесли и тот арбалет тоже.
– Как все? – Иосиф Гансович подскочил как ужаленный. – Он чем там думает?
– Да чего вы кипяшитесь? Скоро ребята вернутся, а там и рабочие найдутся. – Док снова был слегка «расслаблен». Лужин молча погрозил ему кулаком и Док заткнулся.
Женщины встревожено зашушукались и даже неугомонные дети притихли. Звонарёв вздохнул поглубже и принялся раздавать указания.
Сергей Александрович был тихим и спокойным пожилым человеком. Имея глубочайшие познания в агрономии и в ботанике, он сразу пришёлся «ко двору» в посёлке дяди Геры. Именно он взял на себя всю ответственность за овощи, вывезенные с дачи, разбил огороды и устроил настоящие экспедиции за нужными растениями. Полгода тяжелейшего труда не пропали даром – урожай был просто отличным! Сообразив, что зима будет мягкой, Сергей Александрович рискнул и засеял всё вновь. Риск оправдался и агроном уже было собирался получать заслуженные похвалы начальства, но неожиданно для себя, получил несколько ударов по почкам, пинок под зад и пожелание проповедовать агрожизнь где-нибудь ещё. Так мужчина оказался в маленькой мужской общине рыбаков и солеваров вместе с изгнанной «мадам». Женщину аборигены приняли «на ура», а вот постоянные проповеди Александрыча о всеобщем братстве, любви и чистой жизни на лоне девственной природы восприняли в штыки, пару раз крепко поколотив философа за его слишком творческое и поэтическое отношение к жизни. Так что отныне свои мысли он держал при себе, занимаясь выпариванием соли из морской воды.