«Он просто единственный во всей моей распоганой и странной жизни», – подумала Катерина Анатольевна Воронцова, наконец засыпая, умаявшись за день трудами праведными и докучливыми неприятностями.
– Софья, не пугай отца! – возроптал Кирилл Степанович на неожиданное заявление дочери. – Я пребываю в умиротворяющей уверенности, что мы прекрасно обходимся без подростковых выкрутасов и поведенческих ужасов переходного возраста!
– Это не выкрутас, а осмысленное решение! – деловито заявила дочь, откусывая с аппетитом бутерброд.
– О как! – подивился отец. – Значит, ты как бы между прочим, за завтраком, заявляешь, что не хочешь ехать к матери, и утверждаешь, что это осмысленное решение?
– Ты меня неправильно понял. Я не сказала, что не хочу ехать к маме, я сказала, что сейчас не могу ехать.
– Главное, своевременно, – похвалил отец. – Завтра у вас самолет, билеты и визы на руках. Чего бы не передумать!
– Пап, – перешла на серьезный тон нарушительница отцовского спокойствия, – мне надо остаться, а мой билет мы как раз успеем сдать! Макс пусть летит, а я к ним приеду через месяц. Объясняю: мама Гарика предложила ему и мне поработать три недели во французской булочной продавцами и официантами. Это кафе находится рядом с французским посольством, и туда в основном приходят французы. Вот я и попрактикуюсь в языке, а заодно пора учиться зарабатывать.
– А это за каким лядом, позволь узнать? – выказал первые зачатки раздражения Кирилл.
– Ну, не вечно же я буду сидеть на твоей шее! – аргументировала Соня.
– Тебе пятнадцать лет, и ты не сирота казанская, и не единственная надежда больных родителей на денежное обеспечение, чтобы учиться зарабатывать в этом возрасте! – закипал понемногу возмущением любящий отец.
– Па! Ну пусть идет поработает, – вступился за сестру Максим. – Я вот, например, не хочу, меня твоя шея вполне устраивает. Гарик там уже работал прошлым летом, ему понравилось, у него, между прочим, тоже предки упакованные, и он там не ради денег парится, а, как Сонька, «практикуется в языке». И потом они и работать-то будут по четыре часа в день, они ж подростки.
Гарик – это одноклассник и друг Макса. Кирилл хорошо знал и самого Гарика, и его родителей, так что в принципе его рекомендации Бойцова немного успокоили.
– А разрешение родителей для трудовой деятельности разве не требуется? – проникновенно поинтересовался отец.
– Требуется! – радостно кивнула Соня. – Ты же мне его дашь, ну, как мудрый отец и все такое?
«Мудрый отец» расхохотался, позабыв о необходимости воспитательного возмущения поведением не в меру самостоятельной дочери.