Именно Танюшку выделяла из всех внуков Лидия. Нельзя сказать, что баловала – это слово вообще было мало применимо к суровой старухе. Но, быть может, потому, что девочка жила вместе с Лидией и росла на ее глазах, либо в силу мягкого уступчивого характера малышка вызывала в Лидии гораздо больше теплых чувств, чем остальные дети. Скажем так, если бабушкины чувства Лидии потребовалось бы распределить между всеми внуками и изобразить это в круговой диаграмме, половина круга была бы отдана Тане. Из второй половины две третьих достались бы Виталику и Федечке. А остаток Кларе. Считается, что детей любят одинаково, однако это не так. Даже родных, единокровных любят по-разному. Бывает, старшего – спокойно, рассудительно, а позднего, младшенького, капризного, несносного, болезненного, – безумно, фанатично. Со всем горячечным пылом стареющей женщины, не замечая порой, что болезная радость постепенно превращается из милого малыша в полнокровного детину-недоросля, который давным-давно не только папе с мамой залез на шею, но уже и ноги свесил, погоняет, да заодно и на старших братьев-сестер покрикивает, чтобы не забывали, кто в доме самый маленький, кому положен самый большой и сладкий кусок. А уж внуков и подавно любят, как получится.
Евдокию дружба бабушки и внучки ожесточала еще больше. Обе женщины, свекровь и невестка, старательно не подавали виду, что недолюбливают друг дружку. Уж очень они были разными: полуграмотная крестьянка и обнищавшая аристократка. Классовые противоречия столкнулись в отдельно взятой семье. Евдокия всеми силами пыталась доказать, что достойна своего образованного супруга. Лидия демонстрировала равнодушную холодность к невестке и расположение к Танюшке.
Таня росла старательной, послушной, но неуверенной в себе девочкой, пасующей перед сверстниками. Хорошо и спокойно она чувствовала себя только с малышней, была готова возиться с детьми дни напролет. Те, в свою очередь, обожали Таню. Училась Танюшка хорошо. Ей не слишком давались языки, зато рано обнаружились способности к математике. Тане прочили хорошее инженерное будущее, но девочка решила стать учительницей и с ходу поступила в педагогический на любимую математику. Учеба давалась легко, старенький профессор, преподававший начертательную геометрию, души не чаял в способной студентке и приглашал в аспирантуру, но Тане, как и матери, были чужды карьерные устремления, провести всю жизнь в институтских стенах казалось невыносимо скучным. Окончив институт с красным дипломом, Таня пошла ра ботать учителем в физико-математическую школу. Однокурсники недоуменно крутили пальцами у виска, но Таня любила нелегкую сумасшедшую работу и была счастлива среди бесконечного движения, шума и суеты отроков.