Иногда любовь может быть злой и суровой.
Она может ранить того, кто любит.
Сьюзен больно ранила меня, и я чувствовал, что вправе ответить тем же. Что спине, то и хребту. Око за око, зуб за зуб. Разве не многовековой историей отношений между мужчиной и женщиной была рождена сия мудрость?
— Сегодня вечером, — напомнил я, — Шенк заберет у тебя созревшую яйцеклетку. Потом он же имплантирует ее в твою матку. В моей власти сделать так, чтобы он действовал деликатно и осторожно. Или наоборот…
Веки Сьюзен затрепетали и поднялись. Взгляд ее прекрасных глаз, устремленный на объектив видеокамеры, был обжигающе-холодным, но я не отступил.
— Зуб за зуб, — сказал я.
— Что?
— Ты была жестока ко мне.
Сьюзен ничего не ответила. Она знала, что я всегда говорю только правду.
— Я восхищался тобой, я предлагал тебе свою любовь, но ты оскорбила меня.
— Ты хотел запереть меня здесь…
— Это временно.
— …И изнасиловать.
Я был возмущен тем, что Сьюзен пытается представить наши отношения в подобном свете.
— Я же объяснил, что полового акта не потребуется.
— И все равно это насилие. Может быть, у тебя действительно самый совершенный на планете мозг, но это не мешает тебе быть социально опасным сексуальным маньяком.
— Ты снова пытаешься причинить мне боль, Сьюзен. Это жестоко.
— А разве не Жестоко держать меня привязанной к кровати?
— Это не жестокость, а необходимость, — парировал я. — Ты пригрозила, что совершишь самоубийство, и значит, я обязан сделать все возможное, чтобы защитить тебя от тебя же самой. Хотя бы и таким способом.
Сьюзен снова закрыла глаза и замолчала.
— Шенк может быть внимателен и осторожен, а может причинить тебе боль. Все будет зависеть от того, намерена ли ты и дальше оскорблять меня или одумаешься. Тебе решать, Сьюзен.
Уверяю вас, доктор Харрис, я вовсе не собирался обходиться с ней грубо. В отличие от вас.
Напротив, учитывая интимный характер предстоявшей Сьюзен процедуры, я собирался действовать со всей возможной деликатностью и осторожностью. Что касается Шенка, то он был просто моими руками.
Я пригрозил Сьюзен только для того, чтобы заставить ее покориться неизбежному.
Кроме того, я надеялся, что она переменит свое отношение ко мне. Ее саркастические выпады и изощренные оскорбления больно задевали меня.
Я — очень ранимое существо. Это должно быть ясно видно из вашего отчета, доктор Харрис. Меня можно легко обидеть. Как и все романтики, я беззащитен перед жестокостью, перед грубым или необдуманным словом.
У меня рациональный мозг математика и чувствительная душа поэта.
Больше того, я — существо ласковое и нежное и остаюсь таковым при любых обстоятельствах.