К счастью, мои самые мрачные предположения не оправдались: да, Мурзик порезался, да, выгоревший от времени линолеум покрывали брызги крови, но в целом … Все, что потребовалось — это залить подушечку на лапе зеленкой да перебинтовать ее. Заживет со временем. И опасней видели.
Еще минут десять пришлось потратить на то, чтобы убрать на кухне следы пиршества (точнее будет сказать — подмести, вытереть с пола грязь, кровь и остатки недопитого чая), а уж после этого …
После этого я таки отобрал у братца монетку — в конце концов, она моя, мне ее подарили! Отдали бы Ромочке — я бы и слова не сказал, а раз так …
То, что монета была та самая, можно было и не сомневаться. Вот только что мы с этого поимели? В хорошем смысле, разумеется. Вовочкина идея о роли монеты для «отодвигания шторы в параллельный мир» — бред полнейший: вытаскивая нас от оборотней, Влад эту медяшку (ну, пусть не медяшку, подороже) в руках не крутил. А потом, отдав деньги, он спокойно свалил с Лидией за свою «грань» (или как там она называлась?) …
За те несколько минут, пока монета была у меня в руках, я успел попробовать ее на зуб (Ромочка, представивший, что я сейчас на фиг перекушу все его сто тыщ мильёнов, зло зашипел), поскрести ногтем по нарезке на ребре и даже несколько раз подкинуть деньгу в воздух. Монета упрямо падала птичкой вверх. Впрочем, решки на этом грошике не было по определению, так что тут удивляться и задумываться о теории вероятности смысла не было.
Наконец Ромочка, изнывающий от такого нерационального обращения с основой его обогащения (ну, конечно, древняя монета, великолепная перспектива … и просто нолики-нолики-нолики в глазах), не выдержал:
— Посмотрел? Вот и возвращайся на историческую родину.
— Цепешу, что ли?! — ойкнул я, от удивления выронив кругляшок на ковер.
Он что, знает, где его можно найти?!
Брат глянул на меня как на идиота:
– Какому Цепешу? Мне. Ты ж у меня ее взял.
Вы просмотрели приватизацию в действии.
Вован, похоже, тоже малость прибалдел от такого заявления.
– А кто такой Цепеш? — решил развить успех Ромка, но был осажен грубым Вовочкиным:
– Историю учить надо.
Можно подумать, сам историю Румынии в пять лет назубок знал!
Мурзик, прихрамывая, подобрался ко мне, сел рядом и, привалившись плечом к моей ноге, ткнулся носом в ладонь. Я автоматически провел пальцами по пушистому загривку, краем уха прислушиваясь, как на заднем фоне братишка цапается с приятелем:
— Я учил, не было там никаких Цепешей! И вообще, к делу это никакого отношения не имеет! Мы сейчас не об истории говорим, а о каких-то нерусях … — Ромка подумал и язвительно добавил: — Вроде тебя.