Мама пришла ко мне в комнату с подносом сэндвичей.
- Мама, ты что, с ума сошла? Еда? Для меня? Нет, нет, мне как всегда - кусочек обветренной колбаски.
Она продолжала улыбаться. На самом деле это было как-то зловеще. Она была вся такая сонливо-мечтательная. Рассекала по дому в прозрачной ночнушке. Обалдеть!
- Ты хорошо проводишь время, Джи? Здесь потрясающе, правда?
Я бросила на нее ироничный взгляд. Она не сдавалась:
- Здесь же весело, да?
- Мама, это самое большое веселье с тех пор, как Либби уронила мою косметичку с макияжем в унитаз.
Она поворчала, но вполне умеренно, отступив от своего обычного стиля яростного ворчания. Хотя я демонстративно углубилась в «Не подслащивайте правду для подростков», она продолжала меня грузить о том, как замечательно снова стать «семьей». Мне хотелась, чтобы она немного прикрылась. У других мамы носят красивые элегантные вещи для пожилых, а у нее титьки из-под сорочки выпирают. Да и как им не выпирать? Они же ГИГАНТСКИЕ.
Она сказала:
- Мы подумали, не сходить ли после обеда на карандашную фабрику?
Я даже не потрудилась огрызнуться на эту глупость.
- Посмеемся…
- Нет, не посмеемся. Когда в нашей семье смеялись в последний раз? Если не считать тот случай, когда дед уронил свой зубной протез в лифчик той женщине?
«Голубки» упорхнули на карандашную фабрику. Им удалось заполучить с собой только Либби, которая полагает, что там ходят люди - карандаши.
Именно люди-карандаши, а не люди, которые делают карандаши. Она хочет встретить людей-карандашей. Она взбесится, когда экскурсия ограничится знакомством со скучными шотландскими парнями, делающими карандаши.
Ох, КАК же я скучаю! Сколько часов целования бездарно упущено!
13.20
Я, пожалуй, выйду, но там не на что смотреть. Все деревья, деревья, вода, холм, деревья, деревья, Джок МакТавиш, Джок МакТавиш.
Какой в этом смысл? Положительный момент в том, что я встречаюсь с Богом Любви!
13.36
Какая радость встречаться с Богом Любви, если об этом никто не знает? В данной ситуации - даже я.
16.00
Может, ему позвонить?
16.30
Я была почти рада увидеть Джеймса с дедушкой, прибывших с дядей Эдди. Почти целую секунду. Дядя Эдди специально арендовал фургончик. Ему, наверное, пришлось выбирать специальный, в котором перевозят самых лысых.
У Джима голос стал совершенно жуткий: из тех, что то и дело меняется от очень низкого до мерзко-скрипучего. Насколько это нормально? И он не обитает в зоне, свободной от угрей. Tout au contraire [10].
Переходя на «шотландский выговор», папа сказал:
- Захдите!
Дедушка засеменил вокруг, силясь изобразить «джигу». В конце концов, его под белы руки завели в коттедж.