Письма от Седрика приходили теперь часто-часто и хранили небывалую нежность. Они делились на две части: для Кассии и для Тревора. Но поскольку у парня никак не получалось одолеть безграмотность, девушка читала вслух все, что ему предназначалось. Внутренний голос предостерегал Кас, что жених тоже мог измениться. Однако Кассия гнала от себя эти мысли. «Благородные остаются таковыми, что бы ни произошло», — твердило трепетное сердечко.
Армия Империи то побеждала, то терпела неудачи. Имена из списков погибших и награжденных, присылаемых в форт, глашатай выкрикивал на рыночной площади. И когда одни впадали в уныние, другие радовались. Но стоило чаше неудачи на весах судьбы переполниться, на улицах начались беспорядки. Ненависть переживших утрату рвалась наружу, приобретая страшные формы.
Снова, как в Фальвике, Кассия запретила женщинам плакать публично, только теперь за ослушание наказывали плетьми. Таргрим рыдал за наглухо закрытыми ставнями. Война принесла горе в каждый дом. Она не миновала никого, но Виллоу продолжала уверять в благополучном исходе войны для Саймона и барона.
Шпионы доносили вести о том, что Эльфийский Альянс готовит вторжение в ослабленную демонами Империю и что не видать Невендаару покоя. Народ роптал. Ужас полз по улицам липким туманом. И снова Кассия обратилась к опыту уничтоженного Фальвика. Все ворота захлопнулись. Разговоры о войне были поставлены вне закона. Герольды оглашали на площади порядок цен на зерно и уголь. Из внутренней крепости никто не посещал город. Но слухи все равно просачивались через высокие стены. Слуги болтали с кухарками, те с поставщиками провианта и свечей, а они с караванщиками.
— Кто-то копается в твоих вещах, — сообщила призрачная старуха. — Этот же кто-то подслушивает у дверей.
— Сейчас? — Кас подняла брови.
— Нет, когда говорится что-то важное, — ответила та. — Спрячься за занавесью.
Повторять дважды не пришлось. Девушка немедля последовала совету, ведь единственное существо, не предавшее ни разу, заслуживало доверия. А скоротать с Виллоу несколько часов ожидания — простая задача, даже в полной тишине и неподвижности.
Каково же было удивление, когда скромная и миловидная служанка распахнула кабинет госпожи, чтобы извлечь оттуда злополучные списки, от которых всем становилось только хуже. Но помимо них эта дрянь сунула свой нос дальше, туда, где аккуратной стопкой лежали адресованные только Кас слова любви.
Мерзкая девчонка воровато озиралась. Она щурилась и бормотала себе под нос, уставившись в строчки, когда Кассия выпрыгнула из укрытия диким зверем.