— Ты еще не сдал дело в архив?
— Какое? Нет, то дело закрыто. Его надо архивировать, если только вдруг не появятся новые обстоятельства.
Я по ней видел, что она хочет спросить об Нигер.
— А это совсем другое дело, — сказал я.
Я кончил есть и закурил сигарету. Она так и не съела ничего.
— Ты опять стал курить? — спросила она.
У меня не было сил отвечать. Дым поднимался перед глазами облаком, за которым можно было спрятаться.
— Меня тошнит, — сказала она. — Ты же знаешь, что я этого не переношу.
Я сделал несколько глубоких затяжек и положил окурок на тарелку. Вид был кошмарный: пепел рядом с остатками картофельного пюре.
— Чем он занимается?
— Кто?
— Тот, с кем ты разговаривал.
— Наверное, всем, чем придется.
— Например?
Меня удивил ее неожиданный интерес к моей работе, если только это не был предлог завести разговор о Марии. Или она так тщательно расспрашивала меня, потому что подозревала во лжи, решила, что я выдумал новое дело для прикрытия? Внезапно она выпустила из рук вилку, которой рисовала узоры по поверхности пюре, и с отвращением отодвинула от себя тарелку. Потом дотронулась рукой до лба и стала массировать висок пальцами.
— В чем дело? — спросил я.
Она не ответила.
— Мне нужно собраться, — сказал я, испугавшись, что она в любой момент устроит истерику.
Она не поднимала головы, только продолжала тереть висок и, сжав зубы, тяжело дышала.
— Меня не будет несколько дней. Максимум неделю. Сейчас трудно сказать, когда я вернусь. Меня отправляют в командировку в Белград, — добавил я.
Я знал, что могу придумать любую историю. Сейчас это ее не занимало.
— Тебе плохо?
Теперь она сидела с закрытыми глазами, словно боли должны исчезнуть оттого, что она будет сидеть, не двигая ни одним мускулом.
— Я уеду сегодня ночью, — сказал я, — и позвоню, когда выясню, что там с обратным билетом.
Но, похоже, она не воспринимала больше окружающий мир. Боль в голове одержала очередную победу. Она сосредоточенно прислушивалась к своей боли в надежде, что, если будет слушать достаточно долго и внимательно, боль сама подскажет ей способ избавиться от страданий, шепнет ей на ушко тайну, как справиться с недугом, покажет свое слабое место, и она сумеет победить ее.
Я не стал говорить Ингер, что смогу остаться на ночь. Я не думал о времени. Я хотел быть здесь, рядом с ней, ни о чем не думая. Она взяла меня за руку, закрыла дверь, и сладкая дрожь пронзила все мое тело. Мы пошли рука об руку по коридору и пришли на кухню. Она спросила, не хочу ли я чего-нибудь выпить или перекусить? Я пригладил ее волосы, она закрыла глаза и всхлипнула. Я наклонился к ее лицу, вдохнул ее запах и прижал свои губы к ее соленым губам.