Я подумал: а что меня, собственно, заставило прийти к ней? Попробовал представить себе причину, по которой я здесь оказался. Какой путь привел меня сюда? Пути не было. Причины тоже. Это появилось из ничего. Пропавшая девочка, газета, засунутая в пару мокрых ботинок. Я ни к чему не шел сознательно. Ничего особенного не произошло, никакой выбор не привязывая меня к этому месту. Что это было? Стечение обстоятельств? Если я правильно помню, в моей жизни никогда не было чего-то такого, что я был вынужден делать. Не было людей, без которых я не мог обойтись. Никогда не было людей, которых я боялся или хотя бы имел основание бояться. Я вообще никогда никого не боялся. И только сейчас, когда я увидел Ингер, я вдруг со страхом подумал, что, пожалуй, не смогу ее удержать.
— Ты идешь? — спросила она.
Я что-то хотел сказать. Что-то такое, что не позволит ей бросить меня, не позволит ей забыть обо мне. Я встал. Она повернулась и ушла в темноту. Я пошел за ней, боясь, что могу ее потерять, надеясь, что наша любовь будет длиться долго, что она останется со мной, если только я сам ее не упущу.
Не знаю, наступило утро или еще нет? В спальне было все так же темно, но сердце у меня бешено стучало. Я проснулся оттого, что чего-то испугался во сне, но не мог вспомнить, что это было. Какой-то грохот или чей-то крик? Ингер спала. Я встал с постели, нашел брюки, вытащил мобильный телефон и включил его. Сразу же, я еще не успел увидеть, который теперь час, он зазвонил. Я быстро ответил.
Это был Рисберг.
— Где вы находитесь? Почему не берете трубку?
Голос был сиплым, словно он уже давно рычал в телефон.
— В чем дело? — спросил я, хотя мне было на все наплевать.
На другом конце провода наступила тишина. Я так и увидел, как он раздумывает, стоит ли ему посвящать меня в курс дела, или он просто тянул время, чтобы отдышаться?
— Мария Даниельсен, — сказал он в конце концов. — Мы нашли ее.
Ингер, проснувшись, сидела на кровати, почесывала ухо. Потом откинула двумя руками волосы со лба и сонно заморгала.
Я подумал, как мне следует отвечать, чтобы она не поняла, о чем мы говорим.
— Где? — спросил я.
— А вы где? — спросил он.
Я назвал парк поблизости.
— Мы вас подхватим через десять минут, — сказал он и положил трубку.
Я остался сидеть с телефоном в руке. Если я сию минуту не скажу ей первое, что придет в голову, если я не скажу ей совершенно нормальным голосом, что мне нужно срочно уйти, если я промедлю несколько секунд, она все поймет.
— Кристиан, — сказала она. — Что случилось?
Я понял, что время упущено. В ее глазах появился ужас. Она подняла руку к губам.