— Ничего я не поил! Мы взяли немножко в буфете и пошли в парк… Надо было того… поговорить. Я объяснил ему, что всем нам хана, потому что в полночь мы полезем в Тойдес-Гал! Ик… Не сердись, дитя!
— За дитя я тебе щас!..
— Пощади!
Звук удара. Опрокинутый стул производит слишком много шума. Я даже подумал, что им ударили по моей голове.
— Еще раз — и в глаз! — Голос Эрин был сердитым дальше некуда.
Меня подняли, доволокли до кровати, положили.
— И вообще, мы пришли готовиться к экспедиции, — сказал Гийом.
— Вижу, как вы готовились! Это я пошла готовиться! Сядь за стол и не мычи! А! Сначала закрой люк. Никто не должен знать, что мы здесь!
— Эрин!..
— Чего?
— Может, откажемся? Что-то умирать не хочется. Я вроде… такой молодой еще…
— Не хочется ему, видите ли!.. Пока я тут командую, будешь выполнять мои приказы! Понял?
— Да!
— Как думаешь, Хипп не помрет от нашей выпивки?
— А что ему сделается?
— Ладно. Тогда слушай сюда. Сначала мы…
И тут я уснул, хотя очень-очень этого не хотел.
Симптомы похмелья одинаковы во всей Вселенной, чтоб ей провалиться!
Хотя я в облике местной формы жизни, эльфа то бишь, не плонийца… но башка болит и в животе свистопляска точно такая же!.. А еще ощущение, что меня кто-то бил недавно долго и тщательно… Болит все, даже мои ненастоящие волосы…
Помогите!
Протянув в пустоту обе руки и ничего не видя, я почувствовал, как водяные брызги оросили мое лицо.
Реальность наплывала тошнотворными волнами.
— Очухивается! — сказала Эрин.
Ох, я на Гиксе-3! А ведь очень надеялся, что это был просто кошмарный сон…
— Интересно, а превращению подвергаются плонийцы только снаружи, или изнутри тоже? — спросил Гийом.
— Тебе какая разница?
— Но от этого зависит, как пришелец переносит опьянение и похмелье.
— Оно тебе надо? — спросила Эрин.
— Ради научного интереса…
— Ой, помолчи-ка ты в тряпочку!
Я несколько раз открыл и закрыл рот. Хотелось сказать, что никакой разницы перед лицом похмелья между плонийцем и эльфом нет, а еще вымолить чего-нибудь попить.
— Я бы заплатил десять золотых за его вскрытие…
Этот голос был мне незнаком.
— Кому? — спросила Эрин слева от меня.
— Ему.
— Если ты его вскроешь, твое золото, умник, будет ему не нужно!
Я с интересом прислушивался. По любопытному руслу потек разговор.
— И все равно… — настаивал неизвестный вивисектор. — Я бы мог стать величайшим ученым, если бы первым осуществил аутопсию этого существа. Сколько мы могли бы узнать! Какой шаг сделала бы цивилизация!
Это про меня, что ли?
"Ну, Хипп, соображай быстрее, пока тебя не распотрошил этот ярый сторонник прогресса!"