Помещение освещалось всего одной лампочкой, свисавшей с потолка на пыльном шнуре. Паутина липла к лицу и волосам Отэм, словно ее хватали чьи-то грязные пальцы. Клубы пыли поднимались из-под ног, когда она шла к груде документов футов шести в высоту, двадцати футов в ширину и не менее тридцати в длину. Эта плохо освещенная комната с затхлым воздухом располагалась в конце винного погреба. В ней хранилась вся история шахт Осборнов, но потребовались бы целые месяцы, чтобы найти то, что было нужно Отэм.
Она вытащила из кучи какую-то папку, отчего поднялось облако пыли, щурясь от пыли и тусклого света, стала читать меморандум, написанный Осборном. Из записки следовало, что люди все больше и больше пользуются газом и электричеством, а потребление угля снижается угрожающими темпами. Дугласу, наверно, было лет двадцать, когда он писал это. Примерно тогда же он получил контроль над винным заводом Веллингтона.
Примостившись на краю груды, Отэм провела следующий час просматривая записи, которые были свалены в полном беспорядке; двадцатый год лежал за шестидесятым, и все в таком же духе. Раздосадованная и несколько растерявшаяся, Отэм пнула папки ногой и принялась чихать от пыли, поднявшейся в сыроватом воздухе.
Она знала, что может возбудить любопытство Дугласа, если будет слишком много времени проводить в погребе, поэтому ее набеги на папки с документами были короткими и происходили в разные часы. Дуглас должен был скоро вернуться домой, поэтому она прихватила с собой бутылку вина в качестве оправдания для посещения погреба.
Отэм поднялась по лестнице в комнату, расположенную позади кухни, где отдыхала прислуга. Там сидел Арти со стаканом чая, а это означало, что Дуглас уже дома. По непонятной причине ее муж вдруг захотел, чтобы его повсюду возил шофер. Арти прибыл в Дом Осборнов вскоре после Молли. Он работал здесь уже больше месяца. Дуглас обращался с ним так же безразлично, как и со всеми другими слугами, однако признавал его связь с Отэм, платя Арти чрезмерно высокую зарплату. Арти был человеком отнюдь не смиренным, так что ему выносить весь этот фарс было очень непросто. Он зачастую смотрел на Дугласа более чем ядовитым взглядом. К счастью, ее муж никогда не глядел прямо ни на кого из слуг.
Отэм поставила бутылку на стол и пощекотала Арти шею под его густой бородой. Он посмотрел на нее блеснувшими глазами, и Отэм ощутила, как в ней поднимается знакомая волна привязанности к нему.
– Ни один мужчина не должен быть таким красивым, как ты.