– Все вчетвером?
– Не обязательно. Сперва всадник, его брат и первая жена, потом всадник, его брат и вторая… Или сразу четверо, если невесты сговорены вместе…
– «Говоря о плодородии, нагоры имеют в виду деторождение. Они не возделывают поля и плантации, а промышляют охотой; плодородие для них – способность самки приносить детенышей…»
– Развияр… – Лукс сглотнул. – Она тебе нравится?
– Да.
– Ты мне отдашь ее… на вторую ночь?
Развияр молчал.
– Развияр?
– Потом поговорим, – сказал Развияр, повернулся на бок и сделал вид, что спит.
* * *
На другой день, ближе к вечеру, они вышли к границе – новой, едва обозначенной. Это был столб с радужной грамотой, извещавшей, что земли и люди к югу принадлежат Императору, а к северу будут принадлежать, и что на этом месте будет построена временная имперская застава.
– Когда-нибудь Империя захватит весь мир? – спросила Яска.
– «Мир так велик, как ты не можешь представить, дорогой читатель. Самая грозная империя на его карте – не более чем отпечаток детской ладошки на небе», – сказал Развияр.
– «Дорогой читатель»? – Яска опасливо на него покосилась. – С кем это ты разговариваешь?
– Я вслух читаю книгу.
– Какую?
– «Дороги и путешествия», – Развияр вздохнул. – Идем.
Они молча перешли границу и остановились у стены леса. Он был выше и гуще, чем все пройденные до сих пор леса, и ощутимо темнее.
– Это и есть Черная Буча? – мрачно спросил Лукс.
– Еще нет, – Развияр огляделся. – Но уже скоро. Идем.
* * *
Он дождался, пока Яска рано утром отправится к речке умываться. Пошел следом; речка была медленная и неглубокая, девушка подобралась к воде, по щиколотку увязая в иле. Вошла по колено, присела, принялась мыться, шипя сквозь зубы – вода была холодная.
Вымывшись, дрожа от холода, Яска повернула, чтобы идти обратно. Развияр стоял перед ней на берегу. Просто стоял и молчал.
Она попятилась.
– Х-холодно, – сказала, стуча зубами.
Насилу вытягивая ноги из ила, он пошел к ней. Вода поднялась до колен. Он остановился; ему казалось, что, соприкасаясь с его горячей кожей, река закипит, но она все так же текла, расчесывая длинные водоросли, унося вниз щепки и редкие сухие листья.
– Послушай, Разви…яр, – испуганно пробормотала Яска. – Может быть…
Он поднял ее на руки. Капли срывались с ее босых ступней, расходились по воде круги, перекрещивались, сливались.
Он вынес девушку на берег. Уложил на траву. Яска дрожала крупной дрожью. Он лег, навалившись на нее, зажав между землей и своим телом, согревая. Связывая.
– Не молчи, – прошептала она. – Скажи что-нибудь!
– Моя, – сказал Развияр.