– Где ты был, диду? – спросил Иван.
– В схроне, где ж еще? – молодецки усмехнулся Микола и поднял крышку замаскированного дерном люка. – Лезь, полюбуйся!
И Иван вслед за Проховычем полез по хлипкой лесенке в темный квадрат, пахнущий сырой землей. Замаскированная землянка была обустроена по всем правилам: обшитые жердями стены, двухъярусные нары, керосиновая лампа, печурка с выведенным в полый ствол дерева дымоходом, рядом ольховая поленница, на небольшом столике – сахар, соль, крупа. На деревянных рогульках аккуратно повешены «шмайсер», ППШ и несколько противогазов, на нижних нарах – пистолеты и гранаты, в углу – цинк с патронами. Как в кино. Или в музее.
– Дед Микола, откуда это все?! – спросил потрясенный Иван.
Проховыч горделиво усмехнулся.
– С войны, вестимо!
– И бункер с войны?!
– Не, схрон столько не простоит, завалится... Новенький, я его отрыл...
Сейчас Микола Проховыч не выглядел древним дедом. Он распрямился, жилистое тело налилось силой, в глазах плясали дьявольские искры. Похоже, он действительно в кого-то превращался, но не в волка.
– Но зачем?!
– А что мне еще делать? Я их штук пять нарыл по всему лесу... Я-то больше и не умею ничего...
– А рыть бункеры откуда умеешь?! – почти закричал Черепахин. – Ты же говорил, что был мальчишкой, ничего не умел, только еду им носил!
Боевик Проховыч расхохотался.
– Мало ли что я говорил... Другое бы сказал – и к стенке поставили! А я под малолетку закосил, ничего на себя не взял, потому и жив остался. И тайники с оружием не выдал. Вот они меня и дождались.
– Да...
Увиденное и услышанное не укладывалось в голове. Иван извлек фотоаппарат.
– Сфоткаемся?
Черепанов думал, что Проховыч откажется, но он согласился. Надел на шею «ППШ», приложил руку к козырьку фуражки. В полумраке ослепительно вспыхнул блиц.
Потом прицелился из «шмайсера». Еще один блиц.
Сел на нары в окружении пистолетов. Снова блиц.
Черепахин взял в руки один пистолет, второй. Через открытый люк солнечный свет проникал в схрон, и он мог рассмотреть оружие. Потертые парабеллум и ТТ известны по военным фильмам. А вот угловатый, толстый, пластиковый – это явно современный... «Глок», кажется! И этот, с вырезом на затворе...
– Дед Микола, а эти откуда? Не с войны ведь!
– А вот тут заковыка одна вышла интересная, – Проховыч согнал улыбку. – Приезжали двое из города. Наглые такие, «крученые», машина – больше моей хаты. Мелют языками – то да се, вроде как поохотиться хотят, но видно, что не по этим делам. Я и спросил напрямки, мол, чего надо? Они глаза волчьи прячут, успокаивают: да ты, старик, нас не бойся... А я свое отбоялся, так им и сказал, но насторожился. Ну, они и лепят мне сказки разные... Странные сказки, удивительные, я таких никогда не слышал... Так и ответил им. А они вроде обиделись, стали претензии мне высказывать...