Смолин закурил новую сигарету от окурка предыдущей. Вот это и называется — старая гвардия. Кащей, происходивший из достаточно интеллигентной семьи и в искусстве уже с юности разбиравшийся, на Отечественную ушёл в сорок первом восемнадцатилетним, а до Германии добрался в сорок пятом уже старшим лейтенантом — и года на три застрял там в военной администрации. Оттуда и пошло…
Львиная доля привозного российского антиквариата происходит как раз из Германии, которую победители (все четыре славных державы) выметали под метёлку. Тевтоны к тому же сами охулки на руку не клали и сволокли в рейх всё, что награбили в оккупированной Европе, представления не имея в гордыне своей арийской, что пашут не на себя, а на Товарища, Милорда, Мистера и Месье…
Чёрт его знает, как там управлялись наши доблестные союзнички (неплохо управлялись, судя по отрывочной информации, поездами волокли), но доподлинно известно, что демобилизованный советский солдат, что греха таить, порой даже в «сидорах», а то и просто на горбу ухитрялся притаранить из поверженной Германии самые неожиданные вещи. А потому до сих пор в глуши всплывают уцелевшие трофеи — вплоть до этюдов Рубенса, серебряных вилок из имперской канцелярии, эмалевых портсигаров самых родовитых венгерских графьёв и подписанных лично фюрером поздравлений своим генералам к юбилею. И не нужно забывать, что наша доблестная армия ещё и по Маньчжурии прокатилась, где всевозможных сувениров тоже хватало. Одним словом, ни о чём так не жалеет истинный собиратель, коллекционер, антиквар, как о том, что Красная армия не прошлась победным маршем, увы, и по Франции с Испанией, на Британские острова не заглянула. Какие в этом случае коллекции имелись бы у потомков, подумать грустно…
Старикам было хорошо, думал Смолин, старикам было кайфово. В шестидесятые, когда он бегал в пионерском галстучке в поисках металлолома, антиквариат, особенно в глухой провинции, стоил копейки — а впрочем, и в столице ради модерновых гарнитуров из металлических трубок и пластмассы выкидывали на помойки бесценные мебеля времён не только Александра I, но и Екатерины II, и иностранные дипломаты, наплевав на приличия, возле этих помоек форменным образом паслись, пачкая холёные ручки, самолично грузили драгоценную добычу. Вольготно ж было резвиться в те былинные годы волчарам вроде Никифора, за недельную инженерскую зарплату скупавшим такое, что ныне и «Сотбис» в оцепенение введёт…
— Вот что, ребятки, — сказал он твёрдо. — Кто как, а лично я тут не оставлю ничего. Даже если до утра придётся пластаться. Посмотрите в кухне, в ванной, тут полно полотенец, простыней, на крайний случай футболку с себя не пожалею… Давайте упаковывать, тихонечко и в темпе… Что?