Он был не против этого, но сейчас его голова была не готова рассуждать логично, хотя он привык обсуждать с женщинами в своей постели совсем другие проблемы.
— Делай это каждую ночь. Формальные предупреждения, как мне кажется, не приняты.
— Значит, я никогда не буду знать, придешь ты или нет? Я должна лежать, не спать и быть готовой, если тебе захочется этим заниматься? А если ты вообще не придешь, я так и буду всю ночь не спать?
— Полагаю, такой опасности нет.
— Ты хочешь сказать, что собираешься приходить ко мне каждую ночь?
Он имел в виду, что она заснет, а не будет на самом деле ждать всю ночь, каково бы ни было ее понятие супружеского долга. Но вопрос был честным, а ее удивление напомнило о ее неискушенности.
— Возможно, и так. Во всяком случае, какое-то время я скорее всего буду приходить к тебе каждую ночь.
Он не спрашивал, согласна ли она. Он не был расположен вести такого рода переговоры.
— По-моему, это будет не так уж плохо. Возможно, ты был прав и в этом смысле мы довольно хорошо подходим друг другу.
Он приподнялся на локте и посмотрел на ее сморщенный лоб. Он вполне соответствовал ее голосу, полному неторопливых размышлений.
— Мы подойдем друг другу еще больше, если ты останешься честной и смелой.
— Честной и смелой? Ты меня такой считаешь?
— Эти слова не хуже и не лучше любых других для описания того, как ты относишься к наслаждению. — И для описания ее реакции в целом, решил он.
— Гувернантка учила меня, что мужчины предпочитают скромных и добродетельных.
— Я рад, что ты оказалась плохой ученицей.
— Значит, тебя не удивила моя несдержанность?
— Ни капельки.
— А меня удивила. Впрочем, ты, наверное, уже все испытал с другими женщинами.
Довольно неожиданно он почувствовал, что оказался на зыбкой почве.
В ее голосе он не услышал осуждения. Она была всего лишь самой собой — честной и смелой. Все же он счел за лучшее сказать небрежно:
— С другими женщинами? О! Ты имеешь в виду мое далекое прошлое? Да я уже давно о них позабыл.
Верити сначала хихикнула, а потом рассмеялась. Отдышавшись, она приподнялась, поцеловала его в щеку и упала спиной на постель.
— Спасибо, что попытался, Хоксуэлл. Хоть я смелая и честная, иллюзий у меня нет.
Зыбкая почва превратилась в топкое болото, и он решил, что этот разговор продолжался достаточно долго, чтобы она не почувствовала себя обделенной его вниманием.
Он поцеловал ее и встал с постели.