25 июня 1943 г.
Весь обоз укомплектовал тройками лошадей, но комиссар части (соединения) тов. Дружинин почему-то запротестовал, и при разговоре со мной он заявил: «Это ты сделал с целью, чтобы не дать лошадей хоз[яйственной] ч[асти]». Конечно, это в корне неправильно, я запряг в каждую повозку тройку лошадей с тем, чтобы не увеличивать обоза, оставив 8–9 подвод в каждой роте, но чтобы этот обоз мог поднять весь груз, который имеется в батальоне. Ну что же, пришлось сократить часть лошадей, и в хоз[яйственную] ч[асть] сдал 25 лошадей и 11 волов, оставив в батальоне 38 подвод и больше сотни лошадей. Обоз очень большой, но ничего нельзя сделать, ибо только продуктов имеется на один месяц в запасе, кроме батальонного хозяйства и боеприпасов. Этот день [прошел] как-то ненормально: тот идет за шлейками, тот за лошадьми, тот за хомутами, тот за посторонками и обротьями и т. д. А [в] 17.00 час[ов] двинулись по маршруту через населенные пункты: Бале, Млынок, Терегово, Мульчице и дневку сделали ю[го-]з[ападнее] 4 км Мульчице. Маршрут был не больше 25–26 км. Через все населенные пункты проходили наши партизаны с песнями, крестьяне с любовью встречали нас. Все крестьяне говорили: «Мы живем хорошо только тогда, когда Вы (партизаны) проходите здесь и живете здесь». Мирное население далеко провожало нас за свои села и хутора с окриками: «Не бросайте нас, а то немцы будут сжигать наши села, убивать нас». Крестьяне боятся фашистской гадины, они хотят быть с нами.
26 июня 1943 г.
В 16.30 час[ов] двинулись дальше по следующему маршруту: Поджабье, Высоцк и Озерце — и для дневки остановились с[еверо-]з[ападнее] 5 км Озерце в лесу. Нужно сказать, что лес для стоянки исключительно хорош. На место расположения пришли в 23.30 часов. Пришли очень рано, чего еще не было за весь пройденный путь.
27 июня 1943 г.
С самого утра поехал к заставе и обороне, которую занимает 1-й батальон. В часов 9.00 тов. Федоров вызвал меня к себе и сказал, что он выезжает в местный отряд, а я остаюсь за него. Когда все выехали в гости, я, совместно с тов. Милейко, выехал [ко] всей обороне части № 0015 (соединения). В процессе проверки оказалось много недостатков в занимаемой обороне нашей части. 7-й, 11-й и 3-й батальоны не окопались, а 7-й батальон занял оборону в 25–30 метрах от своего расположения. Правда, эта ошибка была на месте устранена и оборону 7-го батальона пришлось выбросить на высоту по направлению дер[евни] Озерце. Почти такое же положение было и в 5-м батальоне. Застава была выставлена почти возле самого лагеря. Вечером обо всем этом было доложено тов. Федорову. Из гостей все командование приехало пьяное, даже комсомолка Мария Коваленко приехала крепко выпивши. Г.Г. Кудинов — секретарь парткомиссии и Рванов — нач[альник] штаба части № 0015 были в дрезину пьяные. Как только приехали, так положились спать. После того как было доложено о состоянии занимаемой нами обороны, я пошел в санчасть проведать своих раненых. Так прошел день 27 июня.