— Я думаю, лишним будет объяснять, что теперь при команде на построение Вы должны строиться именно так, как стоите сейчас, — его при определенных скидках на обстоятельства даже можно было назвать интеллигентным.
По внешнему виду курсантов не прослеживалось никаких критериев отбора. Были всякие: полноватые, худые как глисты, высокие и низкие. В остальном же: черная форма и шнурованные ботинки.
— Меня зовут товарищ старшина. Так Вы будете меня называть. К вам я буду обращаться по номерам. На обращение отвечать "Так точно". Ясно?
— Так точно, — несмело и в разнобой ответили черные.
Однако, на удивление, старшину это нисколько не смутило. Не сделав никаких попыток потренировать курсантов на предмет бодрости духа, он обыденным, каким-то даже гражданским голосом продолжил:
— Не собираюсь Вам врать. Я не имею понятия о цели Вашего нахождения здесь. Мне известно одно. Вы — не воинское подразделение. Вы — четвертый учебный отряд. На протяжении следующего года Вы будете проходить интенсивную подготовку на объекте "Ферма". Вы получите общевоинские навыки, необходимые для присвоения Вам званий. Вас обучат азам рукопашного боя, обращению с различными видами оружия и основными видами взрывных устройств. Кроме того, Вам будет преподаваться специальность…
На слове специальность старшина сделал ударение, и ту же добавил.
— Какая специальность? Понятия не имею! Вам запрещено с кем-либо и когда-либо обсуждать Вашу подготовку. И со мной в том числе. Это ясно?
Тут его голос впервые зазвенел сталью. Стало понятно, что старшина при необходимости может быть и другим.
— Так точно! — отряд отреагировал уже более сплоченно и уверенно.
— Насколько мне известно, через год вы покинете "Ферму". Вряд ли мы когда-нибудь увидимся после этого. Но если это и произойдет, я не знаю Вас, а Вы — меня. Все вопросы, касающиеся распорядка дня, хозяйственных проблем, дисциплины, словом, всего, что непосредственно не касается вашего обучения, решаю я. И обращаться с ними нужно ко мне, только ко мне и ни к кому, кроме меня.
"Отличная погодка", — между прочим, отметил про себя Денис.
Он внимательно слушал и запоминал.
— Меня не интересует, служил ли кто-то из Вас в армии, имеет ли боевой опыт или награды. Уясните себе раз и навсегда. — Старшина обвел взглядом весь строй справа налево, будто желая убедиться, что все его слушают. — Здесь Вы все равны.
Он подошел поближе к строю и, медленно прохаживаясь вдоль первой шеренги, продолжал:
— Вы должны запомнить то, что вам делать запрещено. Запрещено нарушать режим дня, запрещено пить и драться. Наказание — карцер. — Старшина вдруг смягчился в лице и по-отечески тепло сказал. — Лучше туда не попадайте, ребята.