Фигура, слегка покачиваясь, выпрямилась во весь рост, и я замедлила шаги. Это был явно не Алхаст. Существо, стояшее на потрескавшейся от засухи земле, обладало гуманоидной внешностью, но скорее человеческой, а не эльфийской. Точнее, я даже приписала бы его в родственники Морфею и прочим альвам, ангелам и пери, выходцам из Асгарда, Верхнего мира. У него тоже было невероятно изящное, женственное телосложение и большие глаза с синим белком, без зрачков. И крылья. Четыре черных, изрядно потрепанных, драным плащом свисавших с узких плеч существа.
— Здравствуйте.
Он кивнул и продолжал взирать на меня с меланхоличным и жадным любопытством. Потом посторонился, открывая вид на какую-то яму в земле. Естественно, я наклонилась над ней — и ощутила топот малеьнких мурашек по спине. Несмотря на то, что я маг и вообще обладаю крепкими нервами…. Это была разверстая могила. А в ней лежал Алхаст.
Я присела на колени, провела ладонью по мраморной щеке друга. Нет, не нравится мне всё это, — об этом я и заявила чернокрылому альву. В несколько более грубых выражениях, возможно — но примите во внимание моё ПСС… то бишь ПостСессийный Синдром.
— Какого дьявола?!
Чернокрылый покачнулся, опустил глаза.
— Я гений Смерти(1), — признался тихонько.
— Это был не ответ на мой вопрос, — я вздернула подбородок. — Попробуем еще раз. Какого дьявола?
— Мне непонятна семантика твоего вопроса, — парировал гений, храбрым, но дрожащим голосом.
Боишься? Как говорится, мало боишься. Вспомнив, как вели себя однокурсники, играя в покер неделю назад, я аккуратно взяла собеседника за воротник и подтянула поближе.
— Учитывай все негативые коннотации, что придут тебе на ум: мне не нравится твоё присутствие здесь. Мне не нравится, что Алхаст не помнит свои сны. И мне, побери тебя монахи, совсем не по душе, что остроухий проводит ночи в могиле, как какой-нибудь упырь без роду и племени. Я ясно выражаюсь?
— Впо-полне, — заикнулся гений смерти.
Мне стало его жаль — совсем немножко — поэтому я отпустила воротник его туники. Нажала ладонью на макушку, усадила на землю, а сама уперла руки в бедра, взирая на несчастного. Эх, какого агента Гестапо потеряло.
— Отвечай по порядку, честно, с чувством, с толком, с расстановкой. Ясно?
— Да, — с чувством ответил крылатый.
— Почему Алхаст не помнит сны?
— Он должен умереть.
— Все мы там будем… Но что ты-то здесь делаешь, гений?!
Краснея, словно юная дева в объятьях драгуна, житель Асгарда объяснил, что их, гениев, обязанность, заключалась в том, чтобы отслеживать все смерти в Мидгарде и вести им учет. Бухгалтеры Мефистофеля. Пером Маат(2) были вписаны имена тех, кто должен умереть, в небольшой список, который гениям выдавали в их Управлении на месяц. И потом чернокрылые отслеживали, чтобы души покинули тела в нужный момент, и были сопровождены куда надо.