– Ставку? Это можно. Только объясните, для чего ваша соперница накануне матча сняла все сбережения и куда они загадочным образом делись. И еще три тысячи взялись. И все были поставлены на невероятный выигрыш госпожи Незнамовой.
– Погода чудесная… Прокатимся с ветерком…
– Так что же случилось, Олимпиада Ивановна? Почему Варвара вдруг наплевала на деньги и выиграла матч? Что произошло? Что показала безумным киксом, когда партия была у нее в руках?
– Довольно… Пустите…
Но Ванзаров держал крепко. Липа трепыхнулась и затихла.
– Что вам надо от меня? – спросила внезапно резким тоном.
– Для чего вчера приезжала ваша родственница?
Липа упрямо молчала. Даже не стала выкручиваться.
– Где и когда познакомились с Аглаей?
– С кем? – спросила она удивленно. – Про какую Аглаю уже в другой раз говорите? Не знаю я никакой Аглаи.
– Вашу родственницу зовут Глафира Панкратовна Кошелева?
– Так вы и это пронюхали? О, какой вы сыщик…
– Чиновник полиции. Что известно о ваших родителях? Тетушка рассказывала подробности?
– Это очень личный вопрос. Мы почти не знакомы. Я, право, не знаю…
– Заодно познакомимся. Кто были ваши мать и отец?
– Вы не поверите…
– Поверю, если не станете лгать.
– Почти нечего. Сколько раз пытала тетушку, но она отговаривалась. Мне кажется, я незаконнорожденная дочь какого-нибудь графа и кухарки.
– Первого ребенка отдали на воспитание Кошелевой?
Липа замерла, словно попала подметкой в клей.
– Откуда… – кое-как выдавила она.
– Полиции все известно, – нагло заявил Родион, не имевший в распоряжении ничего, кроме логики и умения делать выводы. – Где этот ребенок сейчас?
– Вы делаете мне больно.
– Потерпите. Ах, в моральном смысле? Облегчите боль признанием.
– Умерла при рождении, – тихо ответила Липа и отвернулась. Быть может, чтобы не показывать слез. Или что там происходит с женщинами, когда они не в себе. Но полицейскому со стальным сердцем это не помешало:
– Где похоронена?
– На Смоленском.
– Кто отец?
– Да кто его знает…
– Из сиротского дома попали в дом терпимости?
– Куда же деваться бедной сиротке, красавчик. – Незнамова подмигнула обольстительно, как будто вмиг позабыв свои горести. Нет, все-таки не такая уж плохая актриса, зря антрепренеры отказались.
– К Ардашевой, что ли?
– Какой прыткий. Проболталась, старая карга. Вам-то что? Было и быльем поросло.
– Нет, не поросло. Иначе бы рок не собрал три жертвы. Наверное, безвинные.
Кажется, Нечаева опять не поняла. Или сыграла мастерски, хоть таланта нет.
Ослабив хватку, Родион перечислил тела в порядке обнаружения. О предсмертной записке тоже не забыл.