Это ощущение пробудилось в Морозини с ноной силой, когда на следующий день после обеда он стоял в мэрии 7-го округа, где проходило гражданское бракосочетание, и удивлялся тому, что кроме жениха и невесты на нем присутствуют лишь четверо свидетелей. Свидетелями со стороны доньи Изабеллы были ее дядя и двоюродный брат, а со стороны Жиля, не имевшего близких родственников — его помощник и доверенное лицо Ричард Бэйли, англичанин лет шестидесяти, и Альдо. Морозини ценил Бэйли за безупречную галантность, образованность и чувство юмора. Бэйли был одет в визитку цвета антрацита и полосатые брюки — как и сам Альдо, кстати! — и этот костюм ярко выделялся на фоне черных одеяний мексиканцев. Невеста тоже была в черном: бархатная шубка, подбитая мехом черной лисы, и ток из того же меха. В качестве украшения она выбрала серьги с молочно-белыми жемчужинами грушевидной формы. Что касается Вобрена, то цветом своей одежды он примкнул к большинству и словно слился с ним. Констатировав этот факт, Альдо не стал над ним размышлять. Он был явно смущен редкой красотой девушки, на которую его друг смотрел с нескрываемым обожанием. Жиль был похож не столько на счастливого жениха, сколько на верующего, молящегося перед статуей святой, погруженный в собственный мир, недоступный простым смертным.
Невеста стояла, потупив взор. Треугольное лицо Изабеллы, придававшее ей сходство с неким кошачьим божеством, с продолговатыми черными глазами, казалось, оттягивала назад масса черных блестящих волос, гладко зачесанных на прямой пробор и собранных в тугой пучок на затылке. Кожа цвета слоновой кости чуть розовела на скулах, а красиво очерченные пухлые губы цветом напоминали светлый коралл. Совершенный маленький нос подчеркивали две горделивые складки в уголках рта. О ее улыбке судить было невозможно: сознавая, вероятно, значение момента, донья Изабелла никому не улыбнулась. Ни жениху, ни его свидетелю Морозини, когда его ей представили. Она лишь быстро взглянула на Альдо и сказала, что рада знакомству. Ему не удалось понять, что выражают ее глаза. Они были настолько темными и глубокими, что их взгляд мог показаться пустым.
Родителей доньи Изабеллы уже не было в живых. Дон Педро Ольмедо де Кирога, дядя невесты, походил на портрет Оливареса работы Веласкеса[13]. Что же касается его сына, кузена Мигеля, он был похож на Изабеллу и так же красив, но его черты были воплощением мужественности. Лицо Мигеля казалось вызывающим, губы были презрительно сжаты. Похоронные одеяния родственников невесты украшали лишь булавки для галстуков. Дон Педро выбрал булавку с красивым бриллиантом, а его сын — с рубином. Отсутствовала только бабушка Изабеллы, донья Луиза де Варгас и Виллаэрмоза. Она не сочла необходимым мерзнуть в республиканской мэрии, решив присутствовать только на венчании.