— Он должен быть верен своему народу. А не королю.
— Какому народу? Морган — финский лорд.
— Финский народ — такие же дети моря, как и все селки. Если он служит им, он служит всем нам. Мы не сможем выжить, если будем расходиться во взглядах на верность.
— Вы говорите о Моргане? — спокойно спросил Гриф. — Или о себе?
Конн коротко и резко вдохнул.
— Моя верность не обсуждается. Нам нужны дети. Ребенок, дочь Атаргатис, чтобы исполнить пророчество.
— Морган обеспокоен, что беременность может спровоцировать будущий конфликт с Адом.
Дети огня не обрадуются изменениям в существующем равновесии сил.
Руки Конна сжались в кулаки. В висках стучала кровь.
— Я не отступлюсь от нее.
— Потому что она продолжает родословную.
Потому что он больше не представлял себе жизни без нее, ее тихого упорства, ее неудержимой сексуальности, ее глаз, глубоких и непостижимых, словно море.
— Я не отступлюсь от нее, — уже спокойнее повторил Конн.
Грифф вздохнул.
— Тогда Вы должны поговорить с Морганом.
— Отлично, — еще одно препятствие, удерживающее его вдали от Люси. Проклятье. — А ты можешь переговорить с Энией.
— С Энией, мой лорд?
— Да, — Конн скупо улыбнулся. — Раз ты так хорошо понимаешь женщин.
— Только не эту, — Грифф прочистил горло. — Почему бы не позволить Вашей леди самой завоевать симпатии хранителей? Конечно, если они встречались с ней…
— Они презирают ее за то, что она человек, — сказал Конн. — Все встречи, вместе взятые, не смогут это изменить.
— Ни один человек в мире не способен на то, что может сделать она, — оспорил его суждение Грифф.
— Я не буду подвергать ее …
«Конн».
Его имя. Ее голос. Ветер принес шепот, удерживающийся в его голове словно зубец рыболовного крючка.
Он дернулся, как рыба на леске.
Люси?
Его сердце колотилось. Охватывая взглядом внутренний двор, Конн почувствовал, как тревога клещом впивалась в тыльную сторону его шеи, страх проникал под кожу.
— Мой принц? В чем дело? — спросил Грифф.
Конн ощущал вибрацию в голове. И хотя в тени башен никого не было, звук ее голоса запечатлелся в его сознании: зубец серебряного крючка, соединяющийся с нитью, такой же реальной, как если бы она была из волокна.
Язык едва слушался Конна.
— Где она? — спросил он хрипло.
— Эния?
— Моя леди.
Беспокойство глубокой складкой легло на лице Гриффа.
— В Ваших покоях, я думаю.
Нет.
Люси.
Что-то было не так.
Легкие Конна сдавило. Он ступил под косые солнечные лучи, навстречу потоку теплого воздуха, следуя зову своего имени. Связующая нить простиралась вдаль, за стены замка, колышась на ветру, словно прядь волос Люси. Хрупкая. Золотая.