Конн повернулся.
— Я разбудил тебя. Хорошо.
— Ты дома, — голос Люси, еще хриплый после сна, звучал как приглашение.
— Да, — он энергично шагнул к кровати, строгое лицо смягчилось и расцвело, в серебристых глазах пляшут чертики. — Я принес тебе подарок.
Люси моргнула. Она едва узнавала его в этом настроении, игривого и воодушевленного. Его кипучая утренняя энергия вызвала у нее желание снова зарыться под одеяла.
И утащить его с собой.
— Я так хочу его увидеть, — сказала Люси. — Отдай его мне.
Конн усмехнулся как… хорошо, не как маленький мальчик. Ни у одного маленького мальчика рот не изгибался в такой плутоватой, хитрой улыбке. Но он выглядел удивительно довольным собой и ею. Он откинул покровы.
— Во внутреннем дворе.
— Эй! — Люси схватила одеяла, смеясь и дрожа от холода. — Я тут совсем голая.
— Я заметил, — блеск в его глазах приобрел явно выраженный подтекст. Она снова задрожала, на этот раз от удовольствия. — Очень мило. Пошли.
Люси с глупым видом смотрела на Конна. Она и прежде получала подарки. И Кэл их ей дарил. А в Сочельник, после того, как закроется бар, их семья соберется перед телевизором и развернет свои подарки, сделанные друг для друга: шар для боулинга, настольная игра, пара перчаток. Но она никогда не испытывала чего-то подобного раннему утреннему пробуждению рождественским утром, не сбегала вниз наперегонки.
Сердце трепетало от непривычного волнения. Люси натянула свою одежду и последовала за Конном, вниз, по спиральной лестнице башни.
— Это ведь не пони, так? — пошутила она.
Он так поспешно остановился у основания лестницы, что она практически налетела на его широкие плечи.
Он повернулся.
— Ты хочешь пони.
Она стояла на одну ступеньку выше его, их лица находились практически на одном уровне. Она улыбнулась, глядя ему в глаза.
— Уже нет, примерно с тех пор, как мне было около восьми лет.
— Я очень рад это слышать, — сухо сказал Конн.
От любви к нему у нее защемило в груди. В горле встал ком.
— Конн.
Он ждал продолжения, подняв брови.
Он — селки. Как ей заставить его понять, сколько для нее значит то, что с ее желаниями считаются, ее потребности удовлетворяются? Им. Больше чем любым другим мужчиной, любым другим человеком, которого она когда-либо знала.
— Я… Спасибо, — сказала она мягко. — Ты уже дал мне все, чего я когда-либо хотела.
Его глаза потемнели от волнения. Рот изогнулся в ласковой, довольной улыбке.
— Ты должна была сказать об этом раньше, — пожаловался он насмешливым голосом. — Я мог бы вернуться много часов назад.
Люси засмеялась и прыгнула в его объятья прямо с последней ступеньки.