Мех. О, Боже мой.
Она дрожала, но оттолкнула его. Тяжелая шкура упала к ее ногам.
Конн спокойно смотрел.
— Это был… Это…
— Это мое, — подтвердил он.
Она изо всех сил пыталась дышать.
— Я носила…
— Думай об этом как о заимствовании моего пальто, — предложил он.
Она заморгала. Конн ее успокаивает?
— Ты — животное.
— Элементаль, — недовольно нахмурился Конн.
— Разве есть разница?
— Все элементали бессмертны, как часть Первого сотворения мира. Твоя мать …
— Не вмешивайте в это мою мать. Я же сказала, что даже не помню ее.
— Ты унаследовала ее кровь, — сказал Конн. — Ее силу. Ты и твои братья.
Ее братья. Она отдышалась.
Его объяснение было подобно взрыву в ее голове, так лампа освещает темную комнату. В ее сознании как будто открылась дверь. Сцена прошлой ночи теперь виделась в совсем ином свете. Ее семья, объединенная против нее. Калеб и Маргред, обменивающиеся долгими, многозначительными взглядами, которые, как оказалось, не имели никакого отношения к тому, что они — молодожены. Дилан — напряженный и молчаливый. Даже Реджина смотрела на нее, то есть избегала смотреть на нее, с тактичным сочувствием.
Она не знала этих людей.
Она ничего не знала.
— Они… знают?
— Да, — сказал Конн.
Люси вздрогнула.
— Все они?
— Да. Твой брат — селки. Как и Maргред.
Она напряглась, не желая принимать услышанное. Нутро подсказывало ей: — Я не верю тебе. Калеб…
— Не Калеб. Дилан.
Ей было холодно. Голая. Замерзающая.
— Это невозможно.
— Ой, ли? Где, ты думаешь, он был все эти годы? — безжалостный голос Конна резонировал в ней, подобно морю. — Откуда взялась Маргред?
Мозг Люси лихорадочно работал. Язык перестал ее слушаться.
— Она… Она подверглась нападению. На пляже. Калеб нашел ее.
На пляже. Без одежды, без памяти, без малейшего понятия о том, как начать жить дальше, без семьи, заявившей бы о ее исчезновении.
Ноги Люси подогнулись, как ватные. Она опустилась назад, в кресло. О, Боже мой.
— Почему они ничего не сказали? Почему они не сказали мне?
Тишина.
— Я думаю, — наконец сказал Конн, — так они хотели защитить тебя.
— Защитить от чего? От тебя? — ее гнев снова вспыхнул.
— От твоей судьбы.
Ее сердце бешено стучало.
— Я не думаю, что оказаться в море в одном нижнем белье и рядом с тобой, — это моя судьба.
Как глупо. Она замолчала. Ей не стоило напоминать ему, насколько она была нагой и уязвимой.
Отлично. Как будто он не знал. Как будто он не мог этого видеть.
— Я не причиню тебе зла, — сказал он почти нежно.
Она вскинула подбородок, сопротивляясь потребности скрестить руки на груди.
— Скажи это моим братьям. Они придут за мной.