Эдуардо покачал головой:
— Это не воровство. Начнем с того, что у тебя нет никаких прав на эти деньги. Их следует тратить на нужды Черного Креста, а не на то, чтобы водить свою подружку гулять по субботам.
— И когда же я вожу Бьянку гулять? По вашей милости мы можем провести вместе не больше десяти минут.
— Свободное время — это то, чего у тебя нет и быть не может! Ты солдат, Лукас. Забыл?
— Эй! — К нам спешила Кейт, с влажными после душа волосами, в криво застегнутой блузке. Очевидно, кто-то позвал ее, чтобы прекратить скандал. Нас уже окружила небольшая толпа — все слушали с интересом, но ни на чью сторону не становились. — Что здесь происходит?
Лукас стиснул кулаки:
— Эдуардо меня обокрал.
— Лукас делает заначки.
— Ты рылся в его вещах? Господи, Эдуардо! — Кейт вырвала у него из рук банку с деньгами, и я впервые увидела, что Эдуардо смутился. — Я никогда не просила тебя стать Лукасу отцом, но не ожидала, что ты начнешь вести себя как ревнивый младший брат!
— Это не я веду себя как незрелый юнец!
— Нет, именно ты, — отрезала Кейт. — И знаешь почему? Вы оба ведете себя как глупые подростки, но Лукас, по крайней мере, и есть подросток. Неужели, когда я прошу тебя вспомнить о том, что ты — взрослый мужчина, я прошу слишком многого?
— Спасибо, мам. — Покраснев, Лукас протянул руку, чтобы забрать свое.
Но Кейт просто закрыла крышку.
— Мы не разрешаем копить деньги, Лукас. И ты об этом знаешь.
— Они мои! Мы не обязаны отдавать все… и никогда раньше этого не делали…
— Я не сказала, что они не твои. — Кейт добавила чуть тише: — Когда они тебе потребуются, подойдешь ко мне. Если в это время Черный Крест не будет в них нуждаться, обещаю — я их тебе верну. Но я знаю, что ты не захочешь потратить деньги на пустяки, если в это время у Черного Креста будут проблемы с наличными. Правильно?
Мы с Лукасом обменялись обреченными взглядами. Что мы могли сказать или сделать? Правильно, ничего. Я уже знала, что Черный Крест — это не та организация, из которой можно просто уволиться. Она больше походила на секту, из которой следовало уносить ноги.
Но деньги, необходимые нам для побега, были просто украдены. Ловушка захлопнулась.
Может быть, я так расстроилась из-за потери всех наших сбережений. Может, перевозбудилась, наконец-то побыв наедине с Лукасом. А может быть, всему виной сладкое ощущение сытости после нескольких недель голода.
Что бы это ни было, но той ночью я совершенно забыла, что, когда выпьешь крови, последствий не избежать.
— Бьянка!
Ракель включила маленький фонарик, всегда лежавший у ее койки. Луч света показался мне невыносимо ярким, и я откатилась в сторону.