Позавтракав, мы – Саша, Герман и я – отыскали на берегу оставленный там «Москвич». Времени прошло вполне достаточно, чтобы его хозяин заявил о пропаже. Поэтому возвращаться в Тарасов на «Москвиче» было уже небезопасно.
Я припарковала его возле дверей музыкального училища.
На автостанции мы наняли частное такси и поехали в Тарасов.
Первым делом я завезла в театр Германа, затем отвезла в фирму «Штольц» документы и копии договоров Шубина. Их приняла у меня новая секретарша.
Оставшись вдвоем с Сашей, мы решили перекусить в каком-нибудь кафе. Я знала, что у него ко мне куча вопросов.
Мы сидели на террасе кафе на Набережной и пили холодный ананасовый сок.
– Неужели все так и закончилось ничем? – спросил он. Ветер играл его волосами, глаза щурились на солнышке. Девушки, сидящие за соседним столиком, с интересом поглядывали в нашу сторону.
– Нет. Во-первых, я заработала две тысячи баксов. Во-вторых, мы совершили головокружительную экскурсию в замечательный город Маркс, а в-третьих, мы избавили население двух городов от опасных преступников.
– А парень, который лежит сейчас в квартире Сони… Сколько он там еще будет находиться?
– Думаю, что его уже там нет. Когда я уходила, то оставила входную дверь распахнутой. Не думаю, что Соня и Вадим заметили пятна крови в подъезде. А если бы даже и заметили, то не стали бы их отмывать… Я обмакнула в крови свой носовой платок и придала лестничной площадке довольно жуткий вид. Кто-нибудь из соседей наверняка вызвал милицию.
– А что это за гравюра, которую ты так усиленно от меня прячешь?
– О ней можно будет вести речь только после того, как Марго с Карлом уедут из Маркса.
Шло время, я, находясь в Тарасове, пристально следила за всеми перемещениями Либенов. Вскоре я уже знала, что Марго продала свою квартиру в Марксе. Спустя какое-то время они с Карлом выехали в Москву, и их след затерялся.
И тогда я поняла, что пришло время действовать.
Я позвонила Саше Берестову.
Он приехал ко мне, мы погрузили в мою машину провизию на несколько дней, палатку, лопаты и поехали в Маркс.
Три креста, которые были на дне чашки в ту памятную ночь, не давали мне покоя.
Кресты – это церковь или кладбище.
Я почти наизусть изучила рисунок на гравюре, но ничего, что могло бы приблизить меня к разгадке этого либеновского ребуса, не находила.
Но я чувствовала, что речь идет о каком-то плане и надо что-то искать.
Но что? Зарытый в землю кувшин с золотыми монетами?
Первое, что мы сделали, когда приехали в Маркс, это стали искать водонапорную башню.
Она стояла на берегу реки. Забраться на нее было невозможно. Неподалеку высилась старая мельница. Заброшенная. Поднимаясь по шаткой крутой лестнице, мы забрались на самый ее верх, и перед нами раскинулся совершенно восхитительный пейзаж: синяя вода, зеленые сады, разноцветные крыши частных владений… И все это было залито солнцем.