— Нет, он недостаточно хорош для тебя. Что ж, мне все равно, что ты о нем думаешь, это моя жизнь!
— Он зарабатывает на жизнь, собирая клубнику.
— Он консультант по компьютерным технологиям!
— Тогда кто собирает клубнику? — Кто-то точно собирает клубнику. — Что ж, дорогая, ты знаешь, как я отношусь к консультантам. Чем консультировать других, как сделать то-то и то-то, взяли бы да и сделали это сами.
— А ты? Ты лектор, куратор, обозреватель и консультант по искусству. Почему бы тебе не спроектировать здание или не нарисовать чертову картину самому! — кричит она. — А то только хвастаешься, как много ты об этом знаешь!
Хм. В этом есть доля истины.
— Дорогая, давай не будем сейчас ссориться.
— Я и не собираюсь. Но ты извинишься перед Питером, или я не буду отвечать на твои звонки! Жалуйся на свои маленькие трагедии кому-нибудь другому!
— Стой-стой! Только один вопрос.
— Папа, я…
— Ты-послала-мне-корзинку-с-дюжиной-маффинов? — выпаливает он.
— Что?! Нет!
— Нет?
— Никаких маффинов! Никаких разговоров, никакого ничего…
— Ну-ну, дорогая, нет необходимости в двойном отрицании.
— Я не буду больше с тобой общаться, пока ты не извинишься, — заканчивает она.
— Хорошо, — вздыхает Джастин. — Прости.
— Не передо мной. Перед Питером.
— Ты хочешь сказать, что завтра по пути ко мне не станешь забирать мою одежду из химчистки? Ты знаешь, где это, рядом со станцией метро…
В трубке раздается щелчок. Он в замешательстве смотрит на телефон. Моя родная дочь повесила трубку, не дослушав меня? Я знал, что от этого Питера одни неприятности.
Он набирает еще один номер. Откашливается.
— Алло.
— Дженнифер, это Джастин.
— Привет, Джастин. — Ее голос холоден. Раньше он был теплым. Как мед. Нет, как горячая карамель. Когда Дженнифер слышала его имя, голос перепрыгивал на октаву выше, как в фортепьянных пьесах, которые она играла в зимнем саду, — он просыпался под них по воскресеньям.
И вот теперь он слушает царящую в трубке ледяную тишину.
— Прости, но я звоню узнать, не ты ли послала мне корзинку с кексами. — Не успели слова прозвучать, как он тут же понимает, насколько нелеп этот звонок. Конечно, она ничего ему не посылала. С чего бы ей это делать?
— Повтори, что ты сказал?
— Мне на работу прислали корзинку маффинов с благодарственной запиской, но из записки не было понятно, кто отправитель. Я подумал, может быть, ты их прислала?
— Джастин, за что бы я могла тебя благодарить? — Теперь ее голос звучит удивленно. Нет, скорее насмешливо.
Она задала простой вопрос, но он хорошо знает бывшую жену: подтекст этого вопроса выходит далеко за пределы слов.