И Джастин подпрыгивает и заглатывает наживку. Крючок разрезает ему губу, и возвращается язвительный Джастин, тот человек, который столько времени наблюдал за гибелью их… да просто — за их гибелью!
— О, ну не знаю, например, за двадцать лет брака. За дочь. Хорошую жизнь. Крышу над головой. — Боже, что он несет! И до него, и после него у нее была — и никогда никуда бы не делась — крыша над головой, но сейчас слова бьют из него струей, он не может и не хочет останавливаться, так как он прав, а она нет, и гнев подстегивает каждое слово, как жокей, приближаясь к линии финиша, нахлестывает лошадь. — За путешествия по всему миру. — Хлыст щелкает! — За одежду, одежду и еще одежду. — Хлыст щелкает! — За новую кухню, когда она нам была не нужна, за зимний сад, черт побери… — И он продолжает, будто бы забыв, что она сама хорошо зарабатывала, играя в оркестре, который ездил по всему миру…
В начале их семейной жизни им пришлось жить с матерью Джастина. Они были молоды, им нужно было растить ребенка — причину их поспешного брака, и, поскольку Джастин днем ходил в колледж, ночью подрабатывал барменом, а по выходным работал в музее, Дженнифер зарабатывала деньги, играя на фортепьяно в фешенебельном ресторане Чикаго. По выходным она возвращалась домой под утро, у нее болела спина, начали опухать пальцы. Ему все это было хорошо известно, но сейчас вылетело из головы, стоило ей забросить удочку, задав такой, казалось бы, невинный вопрос. Она знала, что последует эта тирада, и Джастин будет пожирать, пожирать, пожирать, с трудом жуя, эту наживку, заполняющую его рот. Наконец, перечислив все, что они сделали вместе за последние двадцать лет, и выбившись из сил, он останавливается.
Дженнифер молчит.
— Дженнифер?
— Да, Джастин? — Лед. Джастин утомленно вздыхает:
— Ты не присылала кексы?
— Должно быть, их прислала какая-то другая из твоих многочисленных женщин, потому что это точно была не я.
Щелк — и она пропала.
В нем бурлит ярость. Другие женщины. Другие женщины! Один роман, когда ему было двадцать лет, и неловкая возня в темноте с Мэри-Бет Дюрсоа в колледже, до того как они с Дженнифер поженились, — вот и весь его донжуанский список.
Джастин чувствует, как его окатывает волна гнева и напрасных сожалений. Заставляя себя дышать ровнее, он направляется к ступеням Северной террасы, садится у одного из фонтанов, ставит корзинку у ног и вгрызается в кекс, поглощая его так быстро, что почти не чувствует вкуса. К его ногам падают крошки, привлекая стайку голубей. В их черных, похожих на бусинки глазах горит решимость. Джастин собирается взять еще один маффин, но его окружают исступленные голуби, жадно пытающиеся расклевать содержимое корзинки. А вот и еще несколько дюжин голубей подлетают к нему, опускаясь на землю подобно истребителям. Джастин испытывает что-то вроде мистического ужаса. Он поднимает корзинку и разгоняет птиц, свистя и топая, как одиннадцатилетний мальчишка.