Рон Гуларт
А ВСЕ ИЗ-ЗА ЛЮБВИ
Ее лицо мерещилось ему повсюду. На мягкой серой поверхности диктостола, на блестящих панелях банка мемо-файлов, на кожухе переговорного устройства или просто на стене его офиса. За стеклом обзорного окна, шириной в целый фут, открывался вид на просторы Великого Лос-Анджелеса с его гигантскими, белым и алыми башнями в деревенском стиле, сверкающими в лучах полуденного солнца. Однако сейчас вся эта красота не трогала Томаса Барнли.
Он думал о Франческе Андерс. Франческа была высокой рыжеволосой девушкой с гибкими станом.
Она работала младшим разработчиком сюжетов в одной фирме, выпускающей секс книги в 28 Секторе Великого Лос-Анджелеса, Барнли познакомился с ней, наблюдая за расчисткой места, где произошла катастрофа монорельса. Это случилось семь с половиной недель тому назад и теперь он был глубоко влюблен в девушку. И в этом заключалась проблема. Девушка была загадкой.
- Сколько? - спросил Боук Фонсека.
Барнли поднял голову и увидел прямо перед собой своего Непосредственного Начальника, поправляющего нарукавники. На нем был его обычный твидовый костюм.
- Что сколько?
- Сколько ворон успел насчитать с начала рабочего дня?
Это была - более или менее - шутка, и Барнли улыбнулся.
- Простите, Боук.
- Франческа? - спросил Непосредственный Начальник. Он подошел ближе к креслу Барнли.
Барнли часто посвящал Фонсека в свои проблемы.
- Прошлым вечером она снова исчезла, - сказал он.
- Это уже четвертый раз с тех пор, как вы знакомы.
- Пятый, - Барнли пожал плечами. - И у нее всегда есть убедительное объяснение. Ее дядя вывихивает руку, мусоровоз увозит ее по ошибке далеко от дома, неожиданно объявляется вторая бывшая жена ее папы, чтобы одолжить немного ракетного топлива. Не знаю. По какому-то совпадению она исчезает всегда, когда мы с ней договариваемся встретиться в одном ресторанчике.
Такое небольшое заведение в венерианском стиле.
Они уже не хотят давать мне столик на двоих.
- Понятно, - сказал Боук. - Ну, а как насчет последних данных по Внутреннему Рынку?
- Последний раз ее замели слишком ревностные охотники на подонков, сказал Барнли. Он поднял со стола колоду перфокарт.
- Думаю, мне надо ей верить, - сказала он задумчиво после некоторой паузы.
- Ты хочешь ей верить?
- Конечно. Я люблю ее.
- А она любит тебя?
- Ну... Я чувствую, что да, - ответил Барнли. - Хотя прямо об этом она еще не сказала. Но ей всего лишь 23 года, а в этом возрасте трудно выразить словами свои чувства, не то что, скажем, в 27 лет.
Фонсека указал на перфокарты в его руке.
