Глава девятая
ТОТ, КТО НЕ СТАЛ МНОЙ
Брад отвел девушку к своему столу и выдвинул для нее кресло. Он всегда так ухаживал за мамой. Отец объяснял, что это — знак уважения. Женщины — существа особенные, с ними нужно обращаться очень бережно. Их надо обожать. Они продолжают род. Их самопожертвование дарует нам жизнь. Жизнь возникает в теле женщины.
— Привет, — обрадовался новой компании Щен. Он широко раскинул руки и спросил с глуповатой улыбкой: — Как тебя зовут?
Девушка устало повернулась к нему и только тут заметила, что перед ней ребенок. Маленькие перепачканные ручки, обкусанные ногти, которые не мешало бы подстричь. Она с отсутствующим видом погладила воротник своей черной водолазки, послюнявила палец и принялась выводить буквы на грязном, засыпанном пеплом столе.
Щен отхлебнул из бутылки. Буквы сложились наконец в слово, и он прочитал:
— Д… ж… о… й. Джой. Классное имя.
— Джой, — повторил Брад.
Мальчик попытался снова глотнуть пива, но, сколько он ни запрокидывал голову, ничего не получалось. Бутылка опустела Щен сердито стукнул ею по столу.
Джой вздрогнула. Брад отнял бутылку у мальчика и кивнул подруге, показывая, что повода для беспокойства нет.
— А я ведь даже не знаю, как тебя звать. — Щен обиженно ткнул пальцем в Брада и подумал: «Дурак, дурак, дурак».
Брад улыбнулся и стал тыкать в ответ.
Мальчик захохотал, голова его как будто на шарнирах мотнулась вперед. Но уже через миг он встрепенулся и посмотрел на дверь. В дверях стоял новый посетитель. Улыбка сползла у Щена с губ.
— Эй! — гаркнул он, выпрямился, снова гаркнул и повернулся к Браду: — Это он!
Брад улыбнулся.
— Он. Ладно.
— Эй, убийца! — крикнул Щен.
Он хотел вскочить, но кресло никак не отодвигалось. Щен рухнул обратно, сложил ладошки рупором и стал звать отца с новой силой.
Народ притих. Все разом повернулись. Одноглазый прищурился. Мать пьяного семейства подняла с пола коричневый бумажный пакет, встала, с грохотом налетела на стул и целеустремленно двинулась к выходу. За ней потянулись муж и дочь. Алкоголики протиснулись мимо убийцы, и вышибала заботливо придержал для них дверь. «Вороны» снова раскаркались, но тут же замолчали под мрачным взглядом странного посетителя. Он прошел мимо стойки в полной тишине. Люди отводили от Щена глаза в надежде, что убийца не поймет, кто кричал.
— НУ ТЫ, МОКРУШНИК! ДАВАЙ ГРЕБИ СЮДА! СЛЫШИШЬ, МОКРУШНИК! ТУТ СИДИТ ТОТ, КОТОРОГО ПРИНЯЛИ ЗА ТЕБЯ!
Убийца оглянулся через плечо. Скользнул взглядом по одноглазому, по старухе с широкой улыбкой и густым макияжем. Не услышать криков было трудно. Убийца взял со стойки стакан и медленно, словно змея, свернувшаяся в кольца перед броском, двинулся в сторону Щена.