Рамзан был последним в роду Трехпалого, и отомстить мог только он. Он один, и никто больше. Рамзан прислонился к дереву и принялся ждать.
– Стреляй! – крикнул Ефимов и, понимая, что безнадежно опаздывает, начал разворачивать ствол в сторону выскочивших навстречу друг другу противников.
Калинин уже целился, вылезший из кустов «чех» вскидывал оружие. Мгновение – и к бряцанью металла, топоту ног и тяжелому дыханию бегущих добавилась короткая очередь. Чеченец начал заваливаться на бок. Несколько пуль, выпущенных из его автомата, взрыли почву под ногами застывшего в неподвижности пулеметчика, одна срезала ветку рядом с его коленом, остальные ушли в сторону и пронеслись мимо. Когда же автомат вывалился из рук оседающего на землю чеченца и с глухим стуком упал на землю, сержант Калинин наконец вышел из ступора, сорвался с места, как бы походя шмальнул в «чеха» еще раз (добивая, как учили, чтобы наверняка) и, перескочив через подергивающееся тело, поспешил дальше.
Наконец кому-то из бойцов удалось заметить бандитов, уже почти поднявшихся на вершину очередного склона. Вновь завязалась перестрелка. Движение вперед замедлилось. Пока сумели сломить сопротивление, пока спецназовцы, прикрывая друг друга, поднимались по склону, «чехам» удалось отойти и вновь скрыться из виду. А за другой стороной хребта тянулась каменная осыпь, к тому же заметно начало темнеть. Сергей с досады выругался, плюнул и принял решение прекратить преследование.
– Калинин, ты место, где труп твоего «чеха» лежит, помнишь? – Ефимов уже с облегчением выяснил, что все его бойцы, кроме заместителя, целы, а с самим Шадриным все в относительной норме, и теперь готовился доложить «Центру» о результатах боя.
– Так точно! – Вытирая выступивший на лбу пот, боец самодовольно улыбался.
– Тогда бери Юдина и тащите его сюда, и оружие подобрать не забудь!
– Да уж как-нибудь не забуду! – излишне развязно ответил боец и, наверное, все же опасаясь получить от прапора по уху, поспешил на поиск Юдина.
Ефимов посмотрел ему вслед, хотел было рявкнуть нечто непотребное, но, затем передумав, сделал вид, что не заметил этой нарочитой развязности. «Пусть немного похорохорится, – решил он и усмехнулся. – Сегодня можно».
Застреленный Калининым и теперь притащенный к месту засады чеченец был молод, можно сказать, юн. Совсем мальчишка, даже немного моложе его бойцов. Рядом со вторым убитым – здоровым бородатым чехом – он выглядел нелепо. Принесшие его бойцы стояли над трупом и не отрываясь смотрели в мертвое, темное в надвигающихся сумерках лицо.